– Отец намерен выдать тебя замуж – сказал дед.
– Я в курсе. Мне уже доложили. Что делать, дед? – спросила Аэлла.
– Соглашаться.
– Ещё варианты есть?
– Есть. Один. Лишиться девственной плевы.
– Дед, ты обалдел? Как?
– Твой верный пес не подойдет?
– Нет! Без вариантов.
– Значит, пойти на Праздник весны.
– К чему это приведёт, дед?
– Будет шанс, что отец, наконец-то, от тебя отстанет, и ты будешь вольна сама выбирать свою дорогу жизни.
– Ты уверен?
– У него не будет выбора. Только…
– Только что?
– Претендент. Не захочет ли он предъявить права на тебя? Ведь после первого соития ты будешь считаться его.
– Его собственностью – хотел сказать ты, да промолчал.
– Аэлла, идти на Праздник Весны – это риск. Риск навлечь на себя не только гнев своего отца, но и всего племени. Не забывай о том, что ты – дочь вождя! Эта роль навязывает на тебя определенные обязательства, детка.
– От которых я пытаюсь избавиться. Дед, ты, так же как и я понимаешь, что в глазах отца я просто вещь, которую нужно повыгодней обменять. Я не хочу быть вещью, мясом. Я пойду на праздник весны. И я постараюсь, и сделаю всё от меня зависящее, чтобы претендент меня не узнал.
– Ты, уж постарайся, детка, чтобы это было так.
– Я постараюсь дед.
Соратница Аэллы Иланта, постаралась и в девичьем образе девушка была неузнаваема. Белая туника, так изредка одеваемая, прикрывала до самых босых пят подтянутое, натренированное в многочисленных походах и охотах тело. Белокурые волосы от долгого окрашивания ревенем имели пепельный оттенок и мягкими волнами впервые за долгое время свободно ниспадали по плечам девушки. Так же Иланта немного подвела голубые глаза Аэллы угольком, чтобы подчеркнуть их блеск и красоту на загорелом лице.
Праздник Весны был ежегодным событием в жизни свободных племён, и проводился на нейтральной территории. Был создан и организован в большей степени для молодёжи. После него рождались дети.
Пробравшись на территорию праздника, Аэлла увидела разложенный большой костер, вокруг которого с десяток юношей и девушек двигались в ритуальном танце. Многие из них были уже под действием одурманивающих трав. Девушка не стала лезть в гущу праздновавших людей, а расположилась на краю поляны, оставаясь в тени. Так ей было удобней наблюдать за происходящим, высматривать жертву, оставляя свой рассудок чистым от одурманивающих трав.
