Новый год приближался неотвратимо, как сама судьба. Независимо от того, что происходило в мире в целом и в душах людей в частности, он всё равно наступал – ход времени ничто не в силах остановить.
Впервые, пожалуй, ей совсем не хотелось праздника, не ждалось, и ни погода – удивительно подходящая в этом году, со снежком, скрипящим под ногами, с лёгким морозцем, ни сверкающая, искрящаяся атмосфера украшенных улиц, домов и витрин, ни льющиеся из каждого утюга новогодние песенки, ни уютные и добрые фильмы, идущие потоком по всем каналам телевидения, не спасали положения. В этом году она не ждала ничего.
Когда-то в детстве, примерно за месяц до наступления праздника, её охватывал предпраздничный мандраж. Как в лавку чудес, заходила она с мамой в магазин ёлочных игрушек, почти не дыша, изучала витрины с чудеснейшими стеклянными домиками, шишками, орешками, матрёшками и фонариками, полки с искрящейся мишурой и дождиком, разноцветные флажки и гирлянды. У них была традиция – денег всегда было немного, но каждый год мама покупала хотя бы одну новую игрушку на ёлку. «На удачу», – говорила она, мягко улыбаясь своей малышке. И она с трепетом выбирала это «на удачу».
Перед новым годом всегда было много приятной суеты и важных дел. Они выбирали ёлку, вернее, небольшую и пушистую сосенку, на ёлочном базаре, везли её домой на санках, потом папа подрубал топориком ствол, чтобы он поместился в подставку. Подставку для ёлки им сварил муж папиной сестры из квадратного куска железа и обрезанной трубы, они прикрывали её отрезом белой ткани или ватой – когда как, чтобы казалось, что ёлочка стоит в снегу.
Ёлка (ну никак не называлась она сосной, пусть и принадлежала к этому виду), постояв немного в тепле, начинала лить смоляные слёзки, и по комнате плыл невероятный аромат, присущий только этому времени и этому празднику.
Наряжали ёлку всегда вместе – начинал отец, надевая расписную малиновую макушечку на самую верхнюю ветку, затем он разматывал сложенные на год в коробку гирлянды, проверял, не перегорели ли лампочки в фонариках, а потом спиралью вешал гирлянду на ёлку. Потом они с мамой доставали аккуратно завёрнутые в бумагу, чтобы не разбились друг о друга, игрушки, каждую осторожно разворачивая и заново рассматривая, вспоминая, что забылось за год. Развешивали по определённой системе – большие – вниз, маленькие – наверх, чередуя игрушки разных цветов, чтобы не повторялись. Затем приходил черёд мишуры – также спиралью, по кругу, а сверху – серебристый дождик. И в конце, как вишенка на торте – пластмассовые фигурки Деда Мороза и Снегурочки под ёлку.
