– Ну что, милая, ты собираешься платить? – голос торговца становился всё более раздражённым.
Его маленькие зелёные, словно два осколка змеевика, глаза обшаривали меня с головы до пояса – остальное закрывал высокий прилавок, у которого я и рисковала теперь умереть от стыда. А может, и по другой причине. Потому что вокруг меня удивительно резво собирались люди, а среди них – солидные громилы, которые могли прихлопнуть меня одним ударом.
Я же всё неверяще шарила по поясу, на котором – точно помнила – ещё недавно висел кошель с монетами. Не так уж много их там было, не такая я дура, чтобы носить с собой все запасы, но на покупку фибулы вместо сломанной и некоторых других мелочей в дорогу должно было хватить.
– Знаете, я, наверное, не буду брать её. – Отчаявшись отыскать кошель, я положила застёжку обратно на укрытый атласной тканью прилавок. – Меня, представляете, кажется, обокрали! Вот!
Я продемонстрировала обрезанный явно очень острым лезвием ремешок. Торговец недоверчиво нахмурился, сведя густые рыжие брови. Цыкнул, показав чёрный провал вместо одного переднего зуба.
– А может, ты обкрасть меня хотела? – выдал он неожиданно. И повторил отчётливо и громко: – Обкрасть.
Да он что, с ума спятил совсем?!
– Что вы себе позволяете! – рявкнула я, выпрямляя спину. – Больно нужно. Я только фибулу хотела купить!
Так и хотелось добавить, что Тавиана де ла Исла, дочь советника Лисварха, друга самого короля Вархассии, просто не может быть воровкой. Но сейчас я никто, просто путница, и должна скрывать своё имя. До тех пор, пока не доберусь до нужного места. Да и вряд ли все эти мужланы и женщины с потемневшими от работы под солнцем лицами и руками способны оценить моё происхождение. Пустое сотрясание воздуха.
– А чего это ты тогда тут шаришься? Стояла возле прилавка моего всё утро, – разошёлся усатый торгаш. Преувеличил, надо сказать. Вовсе не всё утро! – Ничего не брала. Зыркала всё. Райди! Проверь-ка её сумку.
Я шарахнулась прочь от потного верзилы, который стоял рядом с торговцем в тени навеса, а теперь вдруг угрожающе двинулся на меня. Он что, и правда собирается меня обыскивать?
– Не подходите ко мне!
И снова уверенным жестом схватилась за поясок, да вот только подаренного отцом кинжала на нём тоже не оказалось. Слишком дорогая вещь, чтобы носить на глазах у всех. Хозяйственный ножик висел чуть ниже, чем я привыкла, и потому понадобилось время, чтобы его нашарить.
