Утренний холод кусал за оголённые лодыжки, заползал под ночную рубашку и, добираясь до бёдер, мурашил их. В пятки впивались сосновые иголки, руки царапали кусты ежевики и шиповника, что росли в лесу в изобилии. Но отстраниться, обойти, даже скривиться у неё не было ни сил, ни возможности. Казалось, она и движется-то во сне. Но боль от царапин и заноза, что успела заскочить в подошву, говорили, что всё взаправду: она идёт по предрассветному, безучастному лесу, собирает росу подолом, цепляется седыми волосами за ветки, но не знает куда идёт и как это делает. Ею кто-то управлял. Она не владела собой.
Возле ивы, внутри которой в глубине темнел известный ей лаз, она почувствовала, как по голове что-то прокатилось, соскальзывая. Вначале не поняла. Но потом вспомнила, как перед сном забылась, замоталась и оставила гребешок держать непослушные, выбивающиеся волосы. И в последний момент она успела с отчаянием прокричать, просить о помощи и спасении.
Но крик прозвучал только в голове.
Лето началось относительно недавно, но бабушкин дом уже полностью зарос бурьяном и крапивой: пришлось с натянутыми рукавами пробираться до входной двери. Дикий виноград скрыл восточное окно, противоположное от леса, в который бабушка не пускала меня без присмотра. Но теперь никаких бабушкиных историй. Никаких советов держаться подальше от чащи.
В доме стояла темнота, которую иногда разгоняли лучи солнца, пробирающиеся через закрытые ставни. Пощёлкав выключателем и не обнаружив света, я вышла на улицу: провода болтались на столбе. Или осенью прошёл ураган, или же зимой сильный снег оборвал их. Жить без света не так страшно, особенно если знать, что в бабушкиных кухонных запасах находится множество свечей, словно давно ожидавших меня.
В доме было душно и затхло. Пришлось пооткрывать окна, чтобы хоть немного проветрить. Свежий воздух начал жадно разносить пыль, которой на удивление было не так много, как я ожидала.
Бросив сумку на кровать в своей комнате, я присела в кресло, разблокировала телефон и зашла в чат «Три девицы под окном».
«Крапиву придумали людям в наказание, да?»
Сообщение сразу отметилось, как прочитанное. Через пару секунд ответила Лиза: всегда поражалась её способности молниеносно печатать на телефоне.
«Она стала наказанием после того, как Элиза шила двенадцати братьям рубашки. До этого люди с крапивой неплохо так дружили».
