Читать Королевский десерт - Алексей Курбак

«Холодно уточке в озере одной,

Птичку-малюточку взяли мы домой.

Песню веселую уточке споем,

В печке-духовке согреем мы ее.

Крылышки, грудка и ножки хороши…

Милая утка, спасибо от души!»*

Тепло. Тихо. Чуть пасмурно. Дождь собирался-собирался, да так и не пошел. Зелень уже не яркая, трава кое-где пожухла, березки с осинками и кустами олешника местами начинают желтеть… Стрекоз совсем не видно. Поздний август.

С точки зрения утки – лучший месяц в году, а остров Котлин – рай на земле. Топкие болота и неглубокие пруды, изобилие жучков-паучков-червячков, в том числе вкуснейшие комариные личинки. Дивный густой ил. Полное отсутствие лисиц, коршунов и прочих кровожадных. Кошки не считаются – их тут немного, и плавать не умеют. Если бы сыскался желающий перевести с птичьего языка слово «Красота», вышло бы примерно так: «Есть вода и нет кота – вот что значит крясота!»

Коршуны страшнее лисиц и кошек, вместе взятых – от них спасенья нет. А в этом году повезло, спасибо дачникам. Один из земледельцев развел каких-то особенно ценных цыплят, и семейка пернатых хищников мигом приметила, подглядела из-за тучки. Глазастые разбойники успели стащить штуки три, а потом обиженный птицевод повесил хитрую сетку. Осиротевшие коршунята от голода разорались, а зря… Их услыхали пролетавшие поблизости сороки. Белобокие трещотки кажутся безобидными только несведущим людям. Даже одна сорока способна отбиться от ястреба, а стаей они опасны для всего живого, включая кошек и собак. Поэтому бедные птенчики пищали недолго… Островные пруды всегда были для уток краями обетованными. Неброская красота, легкость полета и плавания этих озерно-болотных обитателей севера и средней полосы не слишком привлекают художников, а вот охотникам почему-то очень хочется подшибить одну-две, еще лучше пяток-другой сереньких птичек, желательно на взлете, когда они только-только оторвались от воды. Такое убийство почитают особым шиком. Там есть-то нечего – перья да кости, жилистые крылышки… Еще и о собственную дробь зубы обломаешь. Но – трофей!