Милая! Почему, скажи,
Умирают любимые нами люди,
А в летних сумерках бьется жизнь,
Которой для нас никогда не будет.
Почему, дорогая, расстаться должны
Те, кто друг друга безумно любят?
А с нами, увы, остаются жить
Несчастные, что любить не способны.
Солнце с рассветом едва выползает,
Щебечет на ветке безликая птаха…
Помни, родная, любви не бывает
Из возрожденного кем-то праха.
Помни в остатках чьих-то слов
Нет никакого здравого смысла.
Ты – засыпаешь, и спишь без снов,
Я – расставляю по полкам виски.
Только неважно кто и зачем.
Даже не столько – когда и с кем.
Просто знай, что для меня
Ты, навсегда, и копье, и броня.
Мой весенний росток,
Мой прекрасный цветок,
Не пион, не тюльпан, а ромашка.
Мой несбыточный сон,
Крик и плач в унисон,
Сигаретного дыма затяжка.
Мой безоблачный день,
Моя серая тень,
Свежий, теплый весенний дождь.
Легкой рифмы строка,
Силуэт из песка,
И приятная в пальцах дрожь.
Я устала терпеть,
Мне не хочется петь,
Подари мне свой солнечный свет!
Поцелуй. Обними.
И к ладони прильни…
И останься… на тысячу лет.
Стучат, убегая по рельсам, колеса.
Все меньше вокзалы – все дальше уносит.
Сильнее и крепче натянуты нервы,
И некуда дальше, и нет больше веры.
И все как в тумане, и все будто в дыме…
Никак не обманешь, не вместе отныне.
Не нужно бояться – так все уверяют,
Не надо спасаться – все дальше от рая.
Хотелось с тобой, не хотелось с другими.
Хотелось в лицо, не хотелось за спину.
И снова уже не понять, что дороже…
И ближе сейчас мы, наверно, не сможем.
А помнишь, как прежде – любили, страдали…
Все время звонили, так сильно скучали.
Неважно. Прошло. И не будем о прошлом.
Не нужно на зло. И не делай по просьбе.
Не любишь – пускай. Осуждать я не смею.
Я просто тебя не любить не умею.
* * *
Тебя узнав, стихов
Не писала, лишь пару слов
Соединяла в нескладную рифму,
И пальцы по грифу – аккорды
Искала. А осенью листья
Пинала, идя вдоль дороги,
Навстречу машинам. Писала письма.
Идя в магазины смотрела диски.
Курила много. Холодный виски
Пила, и низко голову опустив
Тебя ждала, как последней
Осени, тихо звала…
Придешь ли? Бросишь ли?
Кому сказать? И бритвой по коже.
Обнять, понять… Но только можно ли?
Всю жизнь – под плеть.
