– Лия! Лия! – голоса приближаются, заставляя меня сжиматься под влажными корнями, и зарываться в прелые вонючие листья.
Шаги приближаются, сердце бьется в горле, как птица в клетке. Забываю дышать от ужаса, что меня найдут.
– Ребята, сворачиваемся! – подает команду мужчина, скорее всего, руководитель поискового рассказа. – Скоро дождь пойдет. Надо звонить Лешему.
30 часов назад
Спускаюсь по лестнице, собираясь, что-нибудь перекусить, когда случайно слышу папин голос. Он говорит подобострастно, заискивающе.
– Да, да. Я понимаю, карточный долг – долг чести, – я не слышу, что говорят на том конце провода, но какой-то животный страх закрадывается под кожу. – Мы же с вами договорились. Я привезу ее прямо к вам в резиденцию. Ну что вы, конечно, я вас не обманываю. Она невинна. Мы воспитывали дочь в строгости.
– Это кому ты меня отвезешь?! – кричу, врываясь в кабинет. – Всем объявил, что твоя девятнадцатилетняя дочь – девственница?!
– Лия, прекрати! – рявкает отец. – Марш в свою комнату.
– Нет, папочка, объясни. Я хочу понять, о чем ты сейчас говорил, а главное, с кем?
– Вон! Мерзавка, ты еще и подслушиваешь? Сейчас же в свою комнату! – отец ревет как раненый зверь, он никогда со мной так не разговаривал.
Я выскакиваю из кабинета и несусь в свою комнату, давясь слезами. Через какое-то время в дверь раздается стук, и входит взволнованная мама.
– Доченька, что у вас с отцом произошло? – спрашивает мама, вглядываясь в мое лицо.
– Я сама не понимаю, что происходит. Он наорал на меня и отправил в свою комнату за то, что я случайно услышала странный разговор обо мне.
– Хорошо. Пойду узнаю, что у нас случилось, – мама выходит, а я падаю на кровать, не зная, чего ждать дальше.
Слышу крик отца и повышенный голос мамы. Любопытство снова берет верх, и я тихо выхожу на площадку второго этажа, навострив уши. То, что я слышу, не укладывается в моей голове. Папа проиграл меня в карты? Как сквозь толщу воды слышу крик и плач мамы, громкий голос отца, но мне уже неинтересно. Я узнала все что хотела. Меня, как вещь, проиграл в карты собственный отец! Ступор проходит так же внезапно, как и наступил. Срываюсь с места и несусь по ступенькам к выходу. Выскакиваю на улицу и бегу по улице, захлебываясь слезами. В мозгу бьются только одна мысль, что я больше никогда не вернусь туда, где меня предал самый близкий человек. Останавливаюсь только возле кромки леса, который раскинулся возле нашего элитного поселка.
