Мама решила, что Катя созрела для чтения, когда той исполнилось четыре года.
Папа сомневался:
– А зачем Кате так рано читать? В школу пойдёт и научится.
– До школы целых три года, за это время ребёнок столько всего упустит! – возражала мама. – Да она сама хочет, все буквы в «Весёлых картинках» знает. Да, Катя?
Катька кивнула. Ха! Да чего тут не знать, легкотня! Буква «в» – это Карандаш с пилой. Палец ко лбу приставил – думает о чём-то. «Е» – Чиполлино. У него из головы луковые пёрышки растут, как у людей волосы. Очень удобно: захотел лука – сорвал и съел. Чиполлино наступил мышке на хвост, а она ничего, не пищит. Терпит. Буква «с» – это сыр, «ё» – крокодил с глазами… В детском саду никакими такими буквами не занимались, а ждать три года очень долго.
– Я букварь у Луниных возьму и буду учить, – сказала мама.
Она принесла синюю книжку со смеющимися первоклашками на обложке и открыла на странице с алфавитом.
Катя быстро выучила остальные буквы, которых не было в «Весёлых картинках», и уверенно рисовала их в тетрадке. А как дело дошло до слогов, чтение застопорилось.
Мама хмурилась:
– Мэ да а… как будет вместе?
– Ма, – подсказывал папа Кате, но та упрямо молчала.
Маму Катина тупость раздражала, и к концу урока учительница была порядком взвинчена, а ученица – в слезах и соплях.
– В кого ты такая глупая? – сердилась мама.
Катя задумалась. Дальних родственников она не знала, а близкие – вот они, рядышком.
Если бы Катя умела рисовать так же хорошо, как настоящие художники в книжках, она изобразила бы вот этот диван, маму с букварём и себя, с опущенной головой, тёмными хвостиками и бантиками – всё как положено.
– Мэ да а что будет?
В голове у Кати прояснилось.
– Будет… ма! Будет ма!
– Молодец, не совсем тупица, – выдохнула мама.
Катя одолела слоги и вскоре бойко читала Михалкова:
Я ненавижу слово «спать»!
Я ёжусь каждый раз,
Когда я слышу: «Марш в кровать!
Уже десятый час!»
Читать стихи было очень легко, потому что она и раньше знала их наизусть.
***
В детский сад Катя ходить не любила, потому что не было там ничего хорошего. Мальчишки дразнились и кривлялись, как ненормальные. Стоило человеку, то есть Кате, сесть порисовать, как Серёжка Моисеев непременно подбегал и отнимал коричневый карандаш, которым она только собиралась раскрасить лошадку. Моисеев зубы скалил и кривлялся совсем как мартышка, которую Катя видела по телевизору в передаче «В мире животных», только мартышка была смешной и симпатичной. Добрая потому что. Серёжка и вещи у Кати всегда отнимал, а летом нарочно испачкал ей руку смолой, когда в садике дорожки асфальтировали. Одним словом, не за что Катьке любить и детский сад, и Серёжку.
