Читать Призрак из хрустального шара - Алёна Романова

Меревик, освещённый луной, сидел на полу тюремной камеры. Его длинные маслянистые волосы скрывали заостренные черты лица и алчный блеск глаз. Он дернулся, меняя положение тела, но железные кандалы, скрипнув о камень, больно обожгли кожу и не дали сдвинуться с места. За долгие годы он привык терпеть боль, поэтому всё равно повертел шеей и встряхнул руками, ногами. И вдруг замер, растянув губы в кривую ухмылку, прошептал:

– Кап… кап… кап…

– Ты замолчишь или в тебя цепью швырнуть? – раздался недовольный голос из левого тёмного угла.

– Кап…

– Ты издеваешься?!

– Алексий, успокойся, – последовал приказ из правого угла, и в камере стало тихо. Джонатан Коллинз редко говорил, но если слышали его шелестящий голос, то заключенные замирали в ожидании и не решали продолжить разговоры.

Кроме любителя лунного света:

– Кап…

– Кельт, да сколько можно? Ты другие слова не помнишь? – из тьмы правого угла камеры вынырнул Алексий и потянулся к цепи Меревика, с силой схватил, затем сгреб несколько звеньев и дернул на себя.

– Алексий, – вновь подал голос Джонатан, – сейчас не время. Держите себя в руках и не привлекайте внимание стражников.

Луна скрылась за промелькнувшем в окне силуэте. Смазанная, обезличенная тень сползла по внутренней стене камеры на пол и на четвереньках прошмыгнула в угол, где обитал Джонатан.

– Хорошая работа, Сьюзи, – он погладил племянницу по кудрявой голове.

Она в ответ глухо рассмеялась и вытащила из–за пазухи тонкий цилиндрический предмет.

Джонатан жадным движением схватил отмычку, размером не больше указательного пальца, ласково провел другой рукой по гладкой и холодной поверхности и торжественно проговорил:

– Господа, этот день наступил. Скоро мы окажемся дома.

Он с гордо поднятой головой остановился в центре камеры, впервые за столетия свободный от железных оков. Затем потянулся к Меревику, – и ещё одна цепь упала на пол, освобождая пленника. А затем торжественно проговорил, низко кланяясь:

– Господин мой, Меревик, пришло твоё время. Освободи нас.

Тут же от стены, рядом с маленьким решетчатым окном, отделился ещё узник, с ног до головы замотанный полосками ветхой ткани, а на плече у него сидела кисть руки и барабанила пальцами по ключице. Он протянул руки, закованные в кандалы, Кельту. Его оттолкнул Алексий и жарко прошептал: