Читать Халифат - Борис Вельберг

Не, ну какого васаби?!. в натуре спрашиваю – какого васаби?!. первое, что я слышу, когда просыпаюсь, – это истошный детский вопль… будто бы убивают, мля, мою девочку!.. вроде пока ещё жива, но медленно сдирают кожу!

Николай проснулся и резко сел на широкой супружеской кровати… рядом – пустое место… Марианна уже умотала куда-то… оно и есть пустое, – плоско съехидничал с утренней тоски… из-за закрытой двери опять пронзительным детским криком ударило… похоже, из Машиной спальни… отбросил прочь одеяло и выбежал в трусах на босу ногу.

Когда вбежал к Машеньке, увидел, что дочурка его в пижамке прячется за кроватью и испуганно орёт… а через комнату нацеленно к окну на цыпочках крадётся его мамочка в ночном халате… причёска «Девятый вал», сумасшедшие глаза… держит кухонный нож… прижимает другой рукой к груди большую деревянную куклу Щелкунчик… опасливо щурится в окно, словно ожидает неведомую напасть оттуда.

Николай тоже машинально туда глянул… может, стёкла снаружи моют?.. или какие другие проблемы… хотя пятый этаж без балкона… не всякий допрыгнет… на крыше дома напротив кошка в балетной позе пИсала на трубу… стоило из-за этого на крышу лезть… толковое животное.

А крыша-то, несмотря на утро, уныло-серая, кое-где похеренная ржавчиной… и небо над ней безнадёжно серое… бронебойное… словно солнца нет и не будет… кончилось в данном квартале… и кошка совсем блёклая… бледно-рыжая, что ли?.. выгоревшая от бездомной жизни… пасмурно на улице, пасмурно на сердце.

Он взял мамашу за руку… отобрал нож… поставил Щелкунчика на пол возле игрушечного трельяжа.

– (Николай): иди, мамочка… иди, дорогая, отсюда… ты же её напугала!

Вывел маман в коридор… та оборачивалась и на окно указывала… мол, нелады там.

– (Мать): забраться хотел… но меня увидел и побоялся… а первый-то ещё в моей комнате сидит… из-под кровати как повылезет… и ну балабосить… а я его палкой… палкой… чтоб не лез… боится теперь высовываться… скалозуб бездомный.

Взял маман под ручку и повёл на кухню… там Марианна утреннюю бурду готовила на плите… всегда нечёсаная… в ночной рубашке… кинула короткий взгляд на входящих… забурила ложками и зазвенела кастрюлями с новой силой… ни нам здрасте, ни вам спасибо… уже с утра на взводе… с готовым истерическим лицом… одевается, как кухарка, а разговаривает, как прокурор