Читать Кризис-менеджер для Золушки - Вик Лазарева

Я открываю дверь в цех, и громкий шум наполняет мой слух. Удары огромных двадцати пятитонных прессов, выбивающих металл, и шипение компрессоров, качающих воздух, —оглушительные звуки и одновременно приятные, потому что цех кипит работой. Иду по широкому проходу мимо огромных станков и вижу мастера механического цеха. Увидев меня, мужчина одаривает своей жизнерадостной улыбкой.

– Олег Николаевич, здравствуйте! Как дела? – перекрикиваю я грохот перфорационного станка, на котором оператор работает в наушниках, как и все вокруг.

– Доброе утро, Полина! Всё отлично! – отвечает мужчина с густой седоватой шевелюрой и поднимает большой палец вверх.

– Хорошо, – киваю я и иду дальше к кабинету начальника производства и главного инженера.

Через толстые стекла больших окон кабинета, выходящих в цех, вижу двух мужчин явно о чём-то спорящих. Захожу внутрь и закрываю за собой дверь. Шум цеха сразу стихает и в кабинете с отличной шумоизоляцией слышно мужские голоса.

– Ничего нельзя без присмотра оставить. Твою ж мать! Почему слесаря никогда не спросят?

Михалыч молчит, потупив взгляд. Он знает взрывной характер Александра Викторовича и предпочитает не вступать с ним в спор. Тем более его вина, что не досмотрели за новыми слесарями.

– Кто сказал Коле рубить полторашку на этих ножах? Они рассчитаны были на единицу максимум. Запороли на хрен ножи немецкие! Теперь новые, ё.. вашу мать, нужно заказывать! А когда они придут?

Главный инженер закатывает глаза и, повернувшись к двери, видит меня.

– Извините меня, Полина, за мой «французский», – смущённо говорит мужчина. – Доброе утро!

– Доброе утро! Ничего, Александр Викторович, я уже привыкла, – улыбнувшись, отвечаю я.

Мне всегда нравилось, как этот высокий, широкоплечий, взрослый мужчина средних лет смущался, когда я застукивала его за нецензурной бранью. Но услышать это от него можно было, только здесь, в цехе. В офисе это был воспитанный и вежливый человек. Видимо, в цехе, как и в армии, крепкий русский мат помогает работе.

Он сердито смотрит на Михалыча и, развернувшись к выходу, буркает:

– Теперь гильотина два часа простоит без дела, – толкает дверь и выходит.

Я подхожу к начальнику производства ближе.

– Алексей Михайлович, как наш заказ на «Деканс»? Они уже весь телефон мне оборвали. Сроки подходят, нужно готовить отправку.