– Построил великан дом, но поглотила его пучина, построил второй, и его пучина съела, не подавилась, тогда великан создал город целиком, прямо на ладони, и опустил на невские берега. И остался город стоять, а чухонские болота отступили. Так гласит финская легенда о возникновении Санкт-Петербурга. А теперь посмотрите налево.
Яр передразнивал интонацию экскурсовода, избавляя себя от скуки:
– А теперь посмотрите налево, а теперь направо, головой крутите, пока шею не свернете. Все равно главного не увидите, все равно всей правды не поймете.
Корабль с туристами проплывал мимо набережной, автомобили плавились в пробке. Яр поднял стекло, спасаясь от скрипучего экскурсовода:
– Да заткнитесь уже, говорящие головы! Достали! Как вы живете с такими голосами?
Кораблик натужно пыхтел, но бежал быстрее, чем автомобили, зажатые между водой и дворцами.
– Тут уж лучше по воде, суша здесь не для людей, – наборматывал Яр, привыкший говорить сам с собой. – Чушь это все. Чтобы там финны не выдумывали, история этого города совсем другая. И образ другой. Из европейской архитектуры вырос чахлый Петербург, маленький, тянется к солнцу заморыш. А география… Это так, еще одно недоразумение. Плыл-плыл по течению, прилип к берегу. Так и будет болтаться, пока волной не оторвет. А волна каждый двадцать четвертый год случается. Недолго ждать осталось. Гнать отсюда надо, пока не потонули – вот что надо туристам рассказывать, чтобы слюни не роняли.
Яр воды не любил, не любил мостов, не любил всего этого города. Чудилось во всем этом что-то обманное, скрытное, враждебное природе и человеку. Нелюбовь эта была не равнодушная, а болезненная, чувство обманутого ребенка, разочарованного, ненужного городу. Будто показали притягательный мир, уверили в его реальности, а потом выяснилось, что это лишь картинка, декорация. Так в центре старинные здания, прогнившие и выпотрошенные, прятались за баннерами, изображавшими былое величие. Для Яра Петербург давно превратился в такой баннер.
С ума сводила жара, город пульсировал, исходил испариной, потел асфальтом, вдох-выдох в такт колоннам и ритму решеток, воздух плавился над соседней машиной, вдох-выдох, под лобовым собачка кивала головой, совсем как голуби, которых кормят туристы у решетки Летнего сада. Как можно додуматься установить на торпеду игрушку? Что в мозгах у этих людей? Как же они надоели!
