Читать По ту сторону снега - Алексей Левшин

Умчался век эпических поэм,

И повести в стихах пришли в упадок;

Поэты в том виновны не совсем,

(Хотя у многих стих не вовсе гладок);

И публика не права между тем.

Кто виноват, кто прав – уж я не знаю,

А сам стихов давно я не читаю —

Не потому, чтоб не любил стихов,

А так: смешно ж терять для звучных строф

Златое время… в нашем веке зрелом,

Известно вам, все заняты мы делом.

М.Ю. Лермонтов

Первый день. Питер

            ххххх

Вот Петербурга каменные доски.

Петру уже не разобраться в них.

Мы этих площадей недавние подростки

На этих мыслях дрожжевых.

Ах, Питер, вислоухий обормот,

Своей тоски он не узнал вначале!

Он принял будто бы ее за черный ход,

Где вскользь его на чьих-то поминали

Похоронах, воды набравши в рот.

            Гордячка-вертикаль

Про улиц мокрые меха и про гранитный терем,

Про тех, кто знал в лицо гордячку-вертикаль,

Я расскажу тебе. И нас собор согреет.

Такая жизнь у нас: собор, сугроб, строка.

Зима ревнива. Это худо. Беглый ангел

Здесь не сберег себя, кровь остудив снежком.

Он силой обладал любви и хулиганства,

Божественной – как раз – по-райски, прямиком!

Он на снегу лежит. Но мы его не видим.

И до сих пор над ним стоит Данзас.

И до сих пор он говорит: «Простите,

Я вас любил, как мог. Как мог, любил всех вас.»

Заря

Как зеркало,

С небес на нас заря.

Жить тяжело, и все кругом в осколках.

Душа – Земфира – до тех пор, пока не зря

Бумага марана, и казни помнят елки.

А кровь каурая выходит из себя,

И зябкий мир своим теплом полощет.

У нас навалом этого добра.

Верней сказать, у нас его колодцы!

Заря торопится, не знает, как ей быть:

Залить все разом или краешек оставить

Подушки, поперек которой спит

Младенец. Он теперь ее прославит.

      ххххх

Немая нынче выдалась зима.

И льдом подернуты, что паранджой, подъезды.

И ей глядеть в глаза, как страннице нельзя.

А дела удивительная бездна!

ххххх

Бреду вдоль жизни

Вашей, тополя,

Что к пятнице мне кажетесь распятыми,

Ничейный госпиталь, увечная семья,

С пасхальными в махорке арестантами,

И ты, что конопатая сперва,

Веселая, безумная, проклятая.

Там кто-то «Русь» сказал.

Не то. Плотва,

Тмутаракань

И молодость моя – ты.

День второй. Пересечение температурной оси.

хххх

Лес мчится, шалея от травли фабричной

Коричневой далью –

От этой росистой и мглистой и клятвопреступной отчизны,

Где рос он, где мы вырастали с заложенной в сердце печалью,