Читать Сборник материалов II научно-практической конференции с международным участием «Шаг к Победе» - Оксана Барбашина

Гвозди бы делать из этих людей, не было в мире крепче гвоздей. В истории встречаются люди, читая биографию которых не понимаешь, как все это может выпасть на долю одного человека. Как человек, пережив страшнейшие моменты, может остаться собой. Один из таких людей – Константин Константинович Рокоссовский, когда я впервые прочитала о нем, он стал для меня примером.

Сложно понять с чего начинать биографию Константина Константиновича, родился в Варшаве, городе в Российской империи, его отец поляк, мать родилась в Телеханах, сегодня это территория Беларуси. При рождении получил имя Константе Ксаверьевич, что в армии сменилось на Константина Константиновича. Рано остался без родителей.

Сам Рокоссовский начинает свои воспоминания с фразы: «Весной 1940 года я вместе с семьей побывал в Сочи. После этого был приглашен к Народному комиссару обороны . Маршал С.К. Тимошенко принял тепло и сердечно.»

В этих строках мы не видим ужасов, которые он пережил.

По делу «Тухачевского были арестованы многие офицеры, среди них в августе 1937 года был и Рокоссовский. О своем заключении он будет упоминать между делом, во время военных бесед. Не смотря на пытки, Константину Константиновичу выбили зубы, сломали ребра, раздробили пальцы на ногах, он не пал духом, не подписал доносов, не оговорил никого.

Более того, стал опорой для других арестованных. Однажды на прогулке арестованный генерал Балдынов увидел своего бывшего комбрига. Тот тоже узнал боевого товарища по КВЖД, подошёл к нему и тихо сказал: – Ни в коем случае не подписывай ничего, что ты не писал сам. Не давай ложных показаний. Не оговаривай ни себя, ни другого. Коль умереть придётся, то с чистой совестью.

Эти слова, которые Рокоссовский произносил как заклятие, в том числе и для самого себя, спасли Балдынова. Он выйдет из заключения одновременно со своим старшим товарищем и бывшим командиром.

Коль умереть… то с чистой совестью. На какое-то время именно эта формула стала кодексом чести Рокоссовского.

Когда суд снова и снова признавал Константина Константиновича не виновным, сотрудники НКВД составляли новое дело.

Никто не собирался его освобождать. И возможно, он так и сгнил бы в одной из камер мрачной ленинградской тюрьмы и у нас не было бы полководца Рокоссовского, если бы в Москве после неудачной Финской кампании не состоялся разговор военачальников, от которых тогда зависело многое.