Читать Жизнь как на ладони. Книга 2 - Ирина Богданова

© Богданова И.А., текст, 2011

© Издательство Сибирская Благозвонница, оформление, 2011

Сметая всё на своём пути, по улицам Петрограда текла огромная толпа народа. Она была столь велика, что казалась единым существом, поглощающим всё пространство вокруг себя.

«Хлеба! Хлеба!!» – катилось из одного её конца в другой, постепенно превращаясь в слова «Долой войну!».

– Царя на плаху! – поёживаясь от декабрьского холода, выкрикнул тощий студентик в распахнутой не по погоде шинели. – Да здравствует тысяча девятьсот семнадцатый год!

– Царя на плаху! – дружно подхватили разгорячённые мужики в овчинных зипунах, только что ограбившие бакалейную лавку на углу Загородного проспекта. – Ура! Да здравствует революция!

– Знаешь, мне страшно смотреть на произошедшее с людьми буквально за месяц, – сказал молодой врач Тимофей Петров-Мокеев своему сводному брату – князю Всеволоду Езерскому.

Он недоумённо поднял светлые брови, отчего его открытое лицо с чуть курносым носом сделалось обиженным, как у несправедливо наказанного ребёнка.

Штабс-капитан Езерский пожал плечами:

– Они обмануты, и, кроме того, новое правительство большевиков разрешило безнаказанно грабить. Не все могут устоять против такого соблазна. Смотри, – он указал на двух крестьянок в кружевных летних шляпках, надетых поверх грубых платков домашней вязки.

– Грустно это. Грустно и больно, – отозвался Тимофей. – Особенно мне, деревенскому мальчишке, знающему трудовой люд с самой лучшей стороны.

Он прислонился к стене дома, пропуская мимо себя возбуждённых невиданной свободой людей. Они шли с радостными лицами, раскрасневшиеся от чувства единства с толпой, с шальным видом голося революционный гимн «Варшавянку».

– Боже мой, – подумал вслух Тимофей, – у меня такое ощущение, что они идут прямиком в преисподнюю.

Он вспомнил летний день девятьсот четвёртого года, когда он, десятилетний мальчишка Тимошка, вот так же стоял около стены этого дома, весело глядя на просветлённые лица окружающих.

То была совсем другая толпа – искрящаяся весельем и радостью.

– Ты знаешь, – Тимофей повернулся к князю Всеволоду, – я был на этом месте с отцом, когда узнал о рождении наследника. Все ликовали, а один крошечный мальчик с деревянной лошадкой в руке горько плакал. Он напророчил нам, что царевич никогда не вырастет. Тогда это показалось невероятным, а нынче я не могу отделаться от мысли, что предсказание малыша недалеко от истины: великого государства больше нет, Царская семья под арестом, по квартирам с грабежами ходят революционные матросы и красногвардейцы.