Читать Изобретая чудеса - Ана Жен

Когда-то давно прабабка по папиной линии сказала Ларе, что та будет гулящей. Примерно тогда же Ларина мама заявила, что у старухи просто маразм и маленькой Ларе не стоит навещать неприятную родственницу.

– Бабуль, ну мы же тебе объясняли, – начала в очередной раз Лара, – я даже в отношениях не состою.

– Я знаю, где был закопан клад, – заявила старуха, не имевшая обыкновения слушать пояснения тем, о которых у нее и без того было однозначное мнение.

Прабабка по папиной линии плохо сохранилась. К тому же, никто точно не знал, сколько ей лет и откуда она вообще взялась в папиной линии. Вроде как прабабка – сестра какой-то бабки со стороны отца, но это неточная информация. Все просто знали, что она довольно близкая родственница с квартирой в центре города, а природа ее возникновения в жизни семьи мало кого интересовала.

– Какой клад? – Ларе нравилось проводить время со странной старушкой, собственно говоря, только ей и нравилось.

– С бумагами и ключами! – недовольно заявила прабабка и добавила: – чисть следующий апельсин!

– Хочешь сходить за ним?

Иногда Лара вывозила дряхлую родственницу на природу.

– Так его там нет, – пожала плечами она. – Я же сказала, что знаю, где он был, а не где есть. Но я бы на твоем месте адресок запомнила.

– Я запишу, – пообещала Лара.

– Только тебе нужно будет очень быстро за ним сходить, – предупредила прабабка. – А то дня не прошло, как туда уже пришли всякие. – Она постучала по пустой тарелке: – Так где апельсин?

– А где клад? – улыбнулась Лара и все же положила апельсин, прихватив дольку.

– Эй! Перестань есть мое имущество! И так все заберешь.

– Завещаешь мне свою квартиру? – хихикнула девушка.

– Это и так твоя квартира, – хмыкнула прабабка. – Если, конечно, заберешь клад.

– И где же клад? – Ларе нравилось не понимать, о чем идет речь.

– В этом самом дворе, будет лежать ящик ровно день, а потом уже не будет. Поэтому, как поймешь, что тебе негде жить, нужно быстро его забрать.

– Так, а когда это будет?

– Это уже было! – разозлилась старуха и, насупившись, укуталась в палантин. – Ты меня, Лариса Константиновна, совсем не слушаешь.

– Я правда пытаюсь понять, но что-то не получается, – она чмокнула прабабку в сморщенный лоб.

– Еще скажи, что не гулящая!

***

На жизнь Лара не жаловалась. Точнее, конечно, жаловалась, но делала это тихо, поэтому для окружающих все ее сетования оставались незаметны. Хотя, какие горести могли выпасть на долю двадцатиоднолетний студентки журфака? Никаких, это и удручало. Жизнь перевалила за двадцать, а из полезного для общества Лара совершила едва ли больше написания курсача про секс. Впрочем, курсач про секс и в самом деле был хорош. На защите ей так и сказали: «Лариса, знаете, курсовая хороша!». А потом поставили отлично.