Читать Старость аксолотля - Яцек Дукай

В день апокалипсиса, до того как обрушились небеса, они всей компанией договорились пойти на обед в торговый центр, и Гжесь остался жив – если остался – лишь потому, что у соседки сверху раздолбанная стиральная машина разбила стену ванной, залила выдранную проводку, и полетели пробки по всему стояку.

Гжесь, со времен техникума считавшийся в доме мастером на все руки, застрял там до четырех, а потом предпочел поехать на работу, чтобы, несмотря на выходной, доделать оставшееся со вчерашнего дня.

В отделе IT, то есть в подвале, было прохладнее всего. Презик любил спуститься сюда после особо напряженного дня и выпить кофе со льдом, прижавшись виском к холодному корпусу серверного шкафа.

Войдя, Гжесь опустил на глаза черные очки. Презик приподнял левое веко.

– Не думай, будто я тебя не вижу.

– Это я вас не вижу, шеф, – он споткнулся о пучок кабелей. – Fuck!

– Ты вообще ничего не видишь. Ты что, с трубочистами подрался?

– Ха-ха.

– Иди умойся.

Гжесь в самом деле был весь в тавоте и прочей гидравлической смазке. Когда он вернулся из туалета, в серверной царило уже совершенно другое настроение: босс, засучив рукава, орал по-английски в мобильник, Ритка стучала по клавиатуре бокового терминала в темпе обезумевшего джазмена, а Боцек, Юзек и Татарин стояли, разинув рты, и таращились на мониторы с открытыми новостными каналами, польскими и мировыми.

– Что такое?

– Армагеддон, вашу мать, – выдохнула Ритка, не поднимая головы.

Никто ничего не хотел объяснять, всех будто оглушило. Гжесь зашел на gazeta.pl и прочитал написанный жирными красными буквами заголовок: КОНЕЦ ВСЕМУ?! НЕЙТРОННАЯ ВОЛНА В ВАРШАВЕ В 19:54. Затем gazeta.pl сменилась ошибкой 404.

– Что еще за «нейтронная волна»?

– Погугли, болван.

Все гуглили. Википедия зависла. На мировых сервисах он нашел объяснения для дилетантов: нейтронная бомба убивает с помощью так называемых быстрых нейтронов, а не самой ударной волны; здания и оборудование остаются нетронутыми, зато погибает органическая материя – что на данный момент выглядело наиболее четким диагнозом катастрофы.