Не расставался он с бедой. Не голод долгий иль пурга,
Так горе талою водой на пса обрушилось опять.
И без того жизнь не легка. Но долгожданная пора
Смогла приют его отнять, каким была ему нора.
Но, как и прежде мой герой жил надеждою одной,
Ожидая возвращенья из неведомых окраин.
Когда б названный отец – его ласковый хозяин
О нём вспомнил, наконец. Не уходил от пепелища,
Здесь был когда-то ж его дом. Лишь временами печь, да пища
Ждали в доме за мостом.
пёс
– А всё ж прекрасен белый свет! Вот и весной запахло снова.
А раз морозов больше нет, то жить смогу я и без крова.
А там, глядишь, дождусь пору, когда природа созидает.
Увижу вновь, как по утру, готовя дереву наряд,
Из почки листик выползает. Да что со мной? Чему я рад?
Кругом одни следы пожарищ. Наверно я схожу с ума.
Уж здравый ум мне не товарищ, ведь здесь не рай,
Ведь здесь тюрьма. Вселила верность в заточенье.
Но её не буду звать, хоть смерть дала бы облегченье,
Потому как надо ждать.
Но тихий шорох за спиной прервал думы его ход.
И взвизгнул он: – Пришёл, родной! – Но тут же гость
Незваный тот был встречен яростной атакой.
Но замер пёс, услыша речь: – Ну хватит, хватит уж, не тявкай.
Кто ж приказал тебе стеречь избы сгоревшей головешки?
Сиял пред ним великолепный, не превзойдённый в тайной слежке,
Сам король зверей бессмертный. Он обходил свои владенья,
Спасая подданных от бед. Достоин труд был восхищенья,
Раз переполнен злобой свет.
пёс
– Хоть лично я не знал Ларику. Но слух о мудрой твоей силе
Был давно известен Нику, так назвал меня Василий.
Надеюсь, дурня минет месть? Со мною драться – грех, владыка.
Давно уж нечего поесть и сил осталось лишь для рыка.
Прошу добрейшего тебя забыть минутную вражду.
король
– Ты не заметно для себя совсем в безлюдье одичал.
Ник
– Потому как друга жду, не зная, где его привал…
О, Ларика – господин! Не мудрено и одичать,
Ведь год, почти, я здесь один.
король
– Но выбрал сам свои пути. Чем здесь от голода рычать,
Не лучше ль к городу пойти?
