Читать Папа для потеряшек - Кэти Свит, Кара Мель

– Ты обещал сказать, где живут мои дети! – ударяю кулаком по столу. Смотрю на старого друга, в груди ярость бушует, а ему пофиг на мой гнев.

Давид откидывается на спинку кресла, скрещивает руки на груди и молча взирает, как я бешусь. Ему доставляет удовольствие смотреть на мои страдания. Гаденыш!

Несколько лет назад я совершил ужасную ошибку, последствия которой разгребаю до сих пор. Дети —это все, что у меня осталось. Смысл жизни. Если бы не они, меня бы уже давно не было здесь.

Однажды я уже пошел на поводу у своих эмоций, тем самым разрушив жизни сразу нескольких человек. На этот раз буду действовать разумнее и спокойнее.

Но блин! Как же это тяжело!

Я должен увидеть своих детей. Да как Давид этого не понимает?!

Сегодня, после того как Торковский в очередной раз отказался называть их местоположение, я окончательно потерял терпение. Еще немного – и сорвусь. Чувствую же.

– Где они?! – требую ответ. Мне нужно знать. Прямо сейчас!

– Я уже тебе все ответил, – заявляет невозмутимо.

Внешне Давид остается спокойным, как удав.Но я вижу, как трудно ему это дается.

Мы слишком много лет знаем друг друга, слишком через многое прошли. Нам нет смысла прятать эмоции и истинные чувства за маской. Научились понимать друг друга без слов.

– Дава! Ты переходишь черту, – рычу. Я зол, и с каждой секундой сложнее сдержаться.

Да блин! Я же сейчас все здесь разнесу!

– Ольга не желает тебя видеть, – пытается объяснить мне свою позицию. Но упоминание имени его сестры лишь сильнее раздраконивает.

Между нами была единственная ночь, которую даже не помню. Я был пьян так сильно, что даже не узнал ее тогда.

Лишь потом, спустя несколько лет, выяснилось, что я стал отцом. А мои лучшие друзья, братья Торковские, приходятся дядями моим детям.

И эти лучшие друзья скрывают от меня местонахождение своих племянников! Засранцы они, а не друзья!

– Мне плевать на ее желания! – взрываюсь. Мне плевать, я ору на весь кабинет. – У моих детей есть отец! Нравится Оле или нет, но я буду участвовать в их жизни!

Опираюсь ладонями на стол. Крепко сжимаю руки в кулаки. Еще немного —и всажу их в гладкую деревянную поверхность несколько раз.

Бесит меня! Все бесит!

Друзья еще называются! Прячут моих детей!

– Мак, угомонись.– Давит наклоняется вперед, смотрит мне в глаза. Друг остается спокойным, и его деланое спокойствие только сильнее заводит.