– Я даже не могу подобрать слов, чтобы описать тебя! Ты ужасен, гнусен, отвратителен, лжив и эгоистичен. Бесчестный и слабоумный. Никого ни во что не ставящий. Будто царь здесь ты, а не я. Но даже я не позволяю себе того, что творишь ты. И никто и никогда не позволяет себе того, что творишь ты. Иногда складывается ощущение, будто ты одержим всеми самыми черными духами, кои бродили по земле за всю историю мира. Однако нет – дело только и только в тебе самом. Дрянной мальчишка, возомнивший себя… Кем вообще ты себя возомнил?!
Басистый голос заполонил огромный зал. Каждое слово било по ушам громовыми раскатами. Это король восседал на троне по центру. Светлые волосы, зализанные назад; острые черты лица, не придававшие ему дружелюбности. Ярко-алые глаза сверкали, как рубины, но от их взгляда был готов загореться красный ковер, тянувшийся к его трону. Напряглись даже мраморные колонны, а золотой подлокотник подрагивал, когда мужчина стучал по нему кулаком. Стоявшие по обе стороны стражники сжались в нервные комки; их железные алебарды подрагивали. Королева и принц – старший сын короля – также не решались вставить свое слово.
– А, можешь повторить? Я просто задумался, куда в твоем троне можно запихнуть пороховую шашку.
Но похоже, что не все в этом зале трепетали от ужаса. Тот, кто по сути должен трястись сильнее всех, стоял, заложив руки в карманы и беззаботно зевая.
Хищный взгляд короля вспыхнул с новой силой.
– Забыл кем являешься?!
– Да нет. Принцем Священного Королевства Сангия. – он говорил спокойно, но не без самодовольной ухмылки. Такой же, как у короля, красный глаз не боялся смотреть на отца ехидно и прямо. Почему один? На месте правого глаза зияла черная пустота повязки, прямо как у пиратов.
– О нет. Ни в чьих глазах принцем ты никогда не был. Но с сегодняшнего дня ты торжественно никто.
Юноша насторожился. Эту фразу можно было истолковать по-разному, но все же она в корне отличалась от того, что он привык слышать.
– В каком это смысле?
Мужчина злорадно приподнял уголки губ.
– Ты изгнан. Навсегда. К полудню тебя выпроводят к границе. За попытки вернуться – умрешь.
Повисло молчание. Одноглазый юноша оглядел свою семью: отец смотрел на него сладостно упиваясь победой, а мать и брат – как на ужаснейшего предателя.
– Лаадно-ладно, буду сидеть тихо и ни куда не высовываться. Извини и.. прости. Хорошо?
