– Чего ты от меня хочешь? – произнесла в трубку, прерывая несвязное бормотание несостоявшегося поклонника. Дернул же черт поддаться уговорам Маринки и зарегистрироваться в этом приложении для знакомств. В ответ на мой вопрос, снова какой-то мыслительный поток без сути, но с непонятными претензиями. – Слушай, если есть желание, приезжай, пообщаемся, кофе попьем, а нет, то и не сыпь мне тут непонятными обидками. Это выглядит смешно.
В ответ мне снова, что-то промямли из серии «женщины должны подстраиваться под мужчину, а не наоборот». Я глубоко вздохнула, сдерживаясь, чтобы просто не послать его русским матерным в пешее эротическое, была бы одна в кабинете так бы и сделала, но сейчас тут был Довлатов, и несмотря на то, что часы давно перевалили за полночь, все же мы оставались в рамках начальник-подчиненный и мне приходилось соблюдать нормы приличия.
– Милый мой друг, ты мне вообще никто, если у тебя есть какие-то психотравмы, психрасстройства, то это не ко мне, это к врачу. Я больных, калек и ущербных не собираю под материнское крыло.
Услышав в ответ, какая же я сука. Наконец, отложила телефон, облегченно выдохнув.
– Ну вот еще один отвалился. Откуда вы такие беретесь? – произнесла вслух, возвращая внимание к лежавшим на коленях папкам с документами.
– Навязчивый поклонник?
– Просто не стоит слушать подруг и регистрироваться во всяких приложениях для знакомств, там как правила тусуются лишь неполноценные обиженки, – Захар Александрович сдержанно улыбнулся одним уголком губ, не отводя взгляда от монитора ноутбука.
– Алена Витальевна, купите билеты на тридцатое декабря и забронируйте гостиницу, вылет ночь или раннее утро, в обед у нас первое подписание. Вы летите со мной. Все хвосты до вылета добить. Крайний срок двадцать девятое четырнадцать часов, в это время я должен уже видеть полный отчет, – с этими словами он закрыл ноутбук и поднялся со своего места. Снова обдавая уже привычным холодом. Не мужик, а ходячий айсберг. Порой казалось, что стоит ему войти в кабинет, как температура воздуха тут же падает на десятки градусов.
– Конечно.
– На сегодня все. Не засиживайтесь.
– Хорошо.
Довлатов покинул кабинет, а я, откинув голову на спинку дивана, на мгновение прикрыла глаза, сжав веки до красных всполохов. Тяжело работать с человеком, которого ты любишь, любишь, понимая, что ничего между вами быть не может. Никогда и ни при каких обстоятельствах. Кто я и кто он. Об этом даже думать не стоит. Я далеко не легкомысленная двадцатилетняя девица, с соблазнительными формами, готовая ради эфемерного светлого будущего залезть ему в штаны и раздвинуть ноги на рабочем столе. Мне тридцать два, и эта работа для меня все. Терять стабильно высокий заработок и репутацию ради попытки соблазнить собственного начальника, так себе идея. Я давно усвоила правила, не стоит пытаться прыгать выше головы, если боишься лоб разбить. А я боялась. Выдохнув, сбросила с себя кратковременную дымку эмоций, застелившую на мгновение разум, и вернулась к документам. Кому-то любовь и розовые воздушные замки, а таким, как я работать надо. Закончив с бумагами, проверила все ли в порядке, есть ли в шкафу отглаженные рубашки и брюки, в наличии ли все предметы гигиены в душевой и туалете, проверила наличие в достаточном количестве канцелярии. Составила список и сразу же скинула на почту в снабжение. Поставив заметку в ежедневнике отправить им с утра официальную бумазейку. Официально я числилась личным помощником Довлатова, по факту же помимо прямых обязанностей заменяя всех и вся, на всех уровнях, без праздников и выходных. Я не жаловалась, свою работу я любила, и Захар Александрович платил столько, что все мои неудобства и изредка возникающие недовольства перекрывались внушительной суммой в конце месяца. Меня это устраивало.
