Платьев для свидания не было. Нет, одно было. Одно, которое скрывало последствия вечеров с булочками за телевизором. А что делать? Нет мужского тела в тапочках рядом – ешь, Маша, булочки. Вкусные, теплые, да. Калорийные. Вон они, калории. На животе, плечах, ногах… Ну, на груди, да, хорошо на груди калории смотрятся. И платье правильное – где, надо, скрывает калории, на груди – подчеркивает. В остальных я как колбаса, перетянутая веревочкой. А что ты хотела, Маш? Шестьдесят пять – это тебе не пятьдесят шесть. Пятьдесят шесть у тебя было, когда был любимый муж и салатик на ужин, а булочки по выходным. А сейчас шестьдесят пять килограмм, все твои. И самооценка где-то затерялась. Видимо, с бывшим мужем растаяла в туманной дали. Ау, самооценочка моя, ты где? А, вот ты где, родная… под тапочком… подниму ножку, отскребу самооценку от тапочка…
Не годятся платья. Не оценит Сережа тебя в этих платьях. Еду отменяем. Телевизор отменяем. Все, диета и спортзал. А то ни один мужчина тебя не обхватит, не только длиннорукий массажист Сережа.
Олька – девушка, богатая платьями. Платьев – целый гардероб, а гардероб в ее доме размером с квартиру в хрущевке. С Олькой в гардеробе мы искали мою самооценку. Примеряли. Ну ничего, пошло дело, пять платьев я утащила домой. На первые пять свиданий.
Валдберис порадовал стилем. Сохранила себе двадцать платьев, после чего нашла его. Сережу. Тьфу-ты, один Сережа на уме. Платье нашла нужное. «Дорого и стильно» – пишет какая-то девушка отзыв, берем, берем! И едем к Сереже в ресторан. Я готова. И ботфорты. И все, ищите меня семеро. Надо срочно заказывать. Заказала. Черное, шелковое, аж страшно мерить, такая Маша красотка сразу. Ожидается 13-го – 15-го апреля. Это как? Ходить три дня, пока не выдадут? А-а-а, о доставке будет сообщено дополнительно. Ясно. Ждем, свидание не назначаем.
Бздынь! – уведомление на рабочем столе о письме с рамблер-знакомств. «Артур оставил вам симпатию». Глянем, что за Артур. О, хоспади. Иди отоспись, Артур. Страшила. Удалить.
Смотрим сообщения. Вениамин, Геннадий, Дмитрий, Вася… Удалить, удалить, удалить. Особенно Васю удалить. Сорок пять лет – и все Вася. Как так?
