Тем летом нам обоим стукнуло по двенадцать. И почему-то казалось, что важнее этого возраста просто нет. Мы чувствовали себя почти взрослыми, значительными личностями! Надо сказать, мы жутко гордились собой, хотя, казалось бы, нашей заслуги в происходящем и быть не могло. Но это с какой стороны посмотреть… Порой, оглядываясь назад, я вообще поражаюсь, как мы не свернули себе шеи, упав с дуба (прямо на наш девятый день рождения) или не утонули в реке, когда надувная лодка напоролась на камни (десятый день рождения). Еще на пятые именины нас спокойно мог загрызть соседский дог, которого мы дразнили почем зря, а потом он сорвался с цепи и погнался за нами следом. Кстати, ума не приложу, как нашим коротким ножкам удалось от него удрать. В общем, попадать в истории каждого двенадцатого августа стало доброй традицией.
Сначала мама переживала, а затем, наверное, смирилась, что растут сорванцы, и махнула рукой. Но седых волос мы ей добавили, как пить дать!
А тем летом мы задрали носы еще по одной причине – только раз в жизни двенадцатый день рождения может выпасть на двенадцатое августа. Дед сказал, что такое совпадение чисел называют Днем ангела. Тогда мы заворожено присели на коврике у камина, прямо у его ног, а дед своим глубоким зычным голосам продолжил: «В этот день Бог говорит Своим ангелам особенно сильно следить за своими подопечными и охраняет их от всяких бед».
Сперва это известие нас взбудоражило, мы даже подрались, заспорив два у нас ангела-хранителя или один на двоих. Ну, потому что один на двоих – куда такое годится? Мне хотелось иметь своего собственного и ни с кем его не делить. Но к вечеру, накануне дня рождения, мы подуспокоились, посчитав себя уже слишком взрослыми для сказок и тому подобной чепухи.
Утро двенадцатого августа выдалось облачным и пасмурным, небо походило на белый альбомный лист. Но ничто в целом мире не было способно испортить нам настроение – мы наконец-то вырвались из пыльного города, деревня распахнула свои зеленые объятия, а внутри клокотало предвкушение праздника! День обещал быть грандиозным!
Мы слетели по лестнице, словно два торнадо, потеряв по дороге тапочки и шлепая босиком по неровной древесине пола. На кухне уже сидел дед и прихлебывал черный кофе. На плите дымилась турка, запах был терпкий и бодрящий.