Тело, словно придавлено бетонной плитой. Ни вдохнуть, ни выдохнуть. Будильник в телефоне пищит как ненормальный. Пытаюсь до него дотянуться, параллельно восстанавливая хронологию событий.
Семь утра. Пора вставать, и ехать на работу. С трудом разлепив веки, попадаю, наконец, по заветной кнопке, и закрываю их снова. Сильные мужские руки притягивают меня обратно, а горячая нога собственнически обвивает мою. Так, стоп!
От ужаса я вновь распахиваю глаза. Капец! Я не дома, и это, похоже не сон. Еле дыша, осматриваю незнакомую обстановку. Прикроватную тумбочку, плотные шторы шоколадного цвета, очертания кресла и, о боже, валяющееся на нем платье и мои белоснежные стринги.
Сердце делает кульбит, и возвращается обратно. Со стоном хватаюсь за голову. Похмелье – это ничто, по сравнению с тем, в какой заднице я оказалась.
– Катенок, – доносится из-за спины хриплый голос, пронизывающий до мурашек. – Ты чего в такую рань? Еще полчаса можно поспать, сама говорила.
С этими словами его хозяин вминает меня в свое горячее тело, а я в ужасе чувствую, как в мое бедро упирается каменный член. Как в замедленной съемке я оборачиваюсь назад. От увиденного, готова сгореть со стыда или провалиться сквозь землю. А еще лучше, и то и другое.
– Доброе утро! – обнажив белоснежные зубы, расплывается в улыбке незнакомец. К слову, он довольно-таки, не плох собой. Карие глаза в обрамлении пушистых ресниц, короткие волосы и легкая небритость. Но мне на это абсолютно параллельно, потому что лыбиться ему в ответ я явно не собираюсь. Видимо, паника легко читается на моем лице, потому что он слегка хмурится. – Что-то не так?
Я вскакиваю с кровати, и обнаруживаю, что абсолютно обнажена. Господи, шампанское! Всему виной оно, и, конечно же, моя подруга Аня. Мне его пить нельзя категорически. Память отшибает мгновенно.
– Катя, что случилось? – с тревогой спрашивает мужик. Тяжелым взглядом окидывает мою фигуру снизу вверх, особенно задерживаясь на голой груди.
– Мне пора! – лепечу я, в панике натягивая на себя плавки. Тонкое кружево разодрано, и к дальнейшей носке явно непригодно. – Эмм, жесть какая. Это ты сделал?
Я нахмуриваюсь, пытаясь вспомнить его имя, но память спит как сурок.
– Женя! – слышу я тихий смешок. Мерзавец даже не пытается прикрыться. Лежит себе на боку, подложив под голову ладошку, и созерцает мои конвульсии в поисках колготок.
