Читать Подводный Царь - Малхази Рашоев

Глава 1. Гений и его тень

Как бывает часто, детей, погруженных в мир наук, в школах не любят. Так было и с Диого Фабрианом. Во всех уголках мира найдется такой ученик, который выделяется жаждой знаний и вызывает смешанные чувства у окружающих – восхищение у учителей и зависть у сверстников. Диого был именно таким ребенком. В пятом классе он уже знал наизусть таблицу Менделеева и без запинки мог рассказать о свойствах каждого элемента. Химия стала его страстью, а формулы – его языком. Подобно тому, как Вивальди слышал ноты, Диого чувствовал науку.

Его лицо украшало доску почета, а имя звучало на школьных олимпиадах. Учителя уважали его, одноклассники недолюбливали. Но для меня – Кайо Леонсио, он был не просто другом – он был моим братом. Мы всегда были вместе, и хотя наши интересы сильно различались, это не мешало нашей дружбе. Я был творческой натурой, плохо ладил с цифрами и формулами, и с трудом понимал увлечение Диого сложными уравнениями. Но восхищение им преодолевало любые различия.

Оба мы были сиротами. Наш общий дом – школа-интернат в Эль Пуэрто-де-Санта-Мария, Кадис. Родителей мы не знали. Нас оставили, как ненужных, и отправили в этот мир на произвол судьбы. Однако интернат стал для нас настоящим домом. Вопреки стереотипам, здесь царила атмосфера тепла и заботы. Воспитатели относились к детям с любовью, а среди воспитанников царило взаимопонимание. Да, ссоры случались, как и везде, но общей гармонии это не нарушало.

С самого детства мы с Диого были неразлучны. Нас даже ошибочно считали братьями. “Где братья Кайо и Диого?” – спрашивали нас, если кто-то не видел нас вместе. Это прозвище прижилось. Мое полное имя – Кайо Леонсио. Почему Леонсио? Возможно, так звали одного из моих предков. Я мечтал узнать что-то о своей семье, но информация о родителях сирот остается закрытой до совершеннолетия. Поэтому я лишь фантазировал, представляя свою настоящую семью.

Диого, напротив, никогда не интересовался своим прошлым. На вопросы об этом он отвечал уклончиво или не отвечал вовсе. Он был полностью поглощен науками. Если кто-то искал Диого, все знали, где его найти – в библиотеке. Он поглощал книги, как губка впитывает воду. Городские газеты писали о нем, называя его вундеркиндом. Я же был его тенью, но это не огорчало меня. Я гордился им.