Средь полей, пастбищ и лугов, вдоль опушек лесов, мимо предгорий, степей и редколесья, у озёр и рек – протянулась лента рукотворная. То змеясь напролом, то опускаясь, то поднимаясь, изломанными линиями возвышалась охранительная стена.
Преграда, как хребет от древней гигантской твари, на протяжении всей своей длины была выше самых больших деревьев, издали бросаясь взору серостью. Она неприступно делила землю от моря до моря. На вершине барьера спокойно мог проехать четырёхосный дозорный броневик «Клоп».
На порядочном расстоянии друг от друга, как шипы, на спине исполинского ящера, над заграждением высились «Башни спокойствия», названные так проектировщиками. Благодаря этим сторожевым постам, опасность, от которой старательно отгораживалось население, окончательно сходила на нет. Эта постройка была грандиозной: дорогостоящей, рискованной, но крайне необходимой.
Одни считали затею выстроить громадную стену глупостью – и в чём-то были правы. В их защиту можно было привести несколько примеров брешей в заслонах: если кому-то очень сильно захочется, то проломят, перелезут, перелетят или вовсе под землёй пройдут. Другие же, коих было большинство, бредили идеей отгородиться от беды. Они убеждали всех вокруг в необходимости стены, приводя неоспоримые аргументы в её надёжности и безопасности, апеллируя информацией, полученной из подобных мест, где уже были возведены первые десятки километров изолирующего сооружения. На тех участках стало жить определённо покойнее.
Стена эта строилась долго. Понадобилось много лет, чтобы окончательно закончить все работы. Чем длиннее она делалась, тем безмятежнее становилось местным жителям. Защитный барьер активно обсуждался и теми, кто жил поблизости, и теми, кто жил довольно далеко.
Были, конечно, разрывы и пропуски в Великой Преграде, которые трудно исправить, но в целом существование населения стало более стабильным. Толчком для создания этого огромного возведения стали крайне трагические события, как оглушительный шторм, унёсшие много жизней. Боль и сковывающий страх ошеломили тогда действующую систему управления страной. «Пунцовый день» – как его прозвали потом, не закончился в одночасье. За ним последовали многочисленные более мелкие происшествия в приграничье, которые как укусы, вынудили кардинально поменять стиль жизни и приступить к колоссальному строительству, во избежание беспутицы и ещё больших жертв.
