Читать Сказея: Железная хризантема - Глеб Кащеев

– Каково, чувствовать себя проигравшей? Окончательно, полностью проигравшей? – спросил меня хозяин железного замка.

Я, как завороженная, смотрела на угольно-черную дырочку дула револьвера в его руке. На блестящем металлическом срезе как будто кто-то наклеил кружочек темного бархата. Однако, эта черная дыра могла поглотить целый мир. Мой мир.

Огнестрельное оружие выглядело настолько чужеродно в окружающей обстановке, что поверить в то, что это реальность, а не очередной страшный сон, которые регулярно мучали меня, было сложно. Наверное, отец тоже не поверил тогда. Небось ухмыльнулся своей красивой улыбкой. Если успел.

У меня воля не такая железная, я была действительно напугана. Конечно, было бы круто посмотреть хозяину замка в глаза, холодно улыбнуться и сказать что-нибудь героическо-крутое, но я не могла оторвать взгляд от черного зрачка ствола в его руке. Он притягивал, гипнотизировал.

Неужели это все? Смерть? Где? В какой момент я ошиблась? Где начался тот путь, что привел сюда, в тронный зал железного замка, где я нашла свою погибель? Я не могла понять. Все казалось таким простым, очевидным, логичным, правильным. И вдруг выяснилось, что все это время я играла по чужим правилам и шла не к своей, а к его цели.

– Не могу сказать, что делаю это с удовольствием, но сама понимаешь, оставить тебя в живых я не могу.

Краем глаза я успела заметить, как кто-то из моих друзей дернулся вперед, стараясь спасти меня, но тут черная дыра на дуле револьвера ожила и плюнула огнем. Она словно разом взорвалась и забрала мою жизнь.

Меня ударило в грудь так, что отбросило на пол и я ударилась головой о камни, но все это померкло на фоне боли, которая взорвалась внутри.

И мир для меня превратился в тьму.

Девочка лет семи сидит на коленках отца. Я помню, как она выглядела: бархатное темно-зеленое платье, коротко постриженные черные волосы. Но сейчас я всего этого не вижу, потому что эта девочка – я сама.

– Пап, а ты всегда будешь со мной?

– Всегда. Пока ты будешь этого хотеть, – я слышу в голосе тепло и любовь, но не вижу лица. Только голос и ощущение его теплых сильных рук на спине.

Я давно уже его не вижу. Не могу вспомнить. Память хранит отпечаток эмоций, а не фотографическое изображение лица.

– Я всегда буду этого хотеть, пап. А даже когда я вырасту, ты же не состаришься и не умрешь, как другие?