От нее опять пахло какими-то духами, от которых я нещадно чихал. Противный, тяжелый запах, не подходящий ни молодой женщине, ни к теплому летнему вечеру.
– Лисен… Чем это от тебя пахнет?
Она хихикнула, уткнувшись мне в шею.
– Эвкалипт. Пихта. Лимонная трава. Апельсин. Ты же любил апельсины?
Она оторвалась от меня, внимательно заглянула в глаза: поднятые брови, напряженные в улыбке уголки губ, вертикальные зрачки.
Я пожал плечами и запрокинул голову к небу, рассматривая четкий серп луны.
– Да и сейчас люблю. Но зачем с ног до головы обливаться этими духами?
– Так я пахну почти как человек.
Не открывая взгляда от неба, одной рукой приобнимая Лисену, я выудил из кармана толстовки пачку ароматизированных сигарет.
– На, кури. Будешь благоухать лучше всех упырей на районе.
Она усмехнулась, на этот раз невесело.
– Не могу, у меня на огонь аллергия.
Я зажмурился и покачал головой.
На какую-то секунду мне подумалось, что вот я сейчас открою глаза, а у меня на коленях сидит обычная Лисена, которую я знал тысячу лет: с гладкой кожей, человеческими зубами, без привычки беспрестанно хихикать и скалиться, без объяснения убегать в лес и возвращаться в совершенно диком виде, оставляя в моей ванной комнате следы шерсти, перьев и крови…
Словно прочитав мои мысли, она вдруг соскользнула с моих коленей:
– До скорого, котик. Пора завтракать. Утром вернусь.
Я снова уставился на луну, боковым зрением видя, как она перекидывается. Я никогда не смотрел – не хотел видеть, какой облик она принимает. Хорошо, если это окажется дружелюбный пушной зверь – а если на меня глянет нечисть как в низкосортных хоррорах?!
Тень заметалась, скрылась в ближайших кустах, откуда-то с другой стороны раздался женский плач или смех. Я уже знал, что так кричат лисы.
– Удачной охоты.
Я поднялся, закурил ненужные Лисене сигареты и побрел домой, в глубине души надеясь, что утром все станет как раньше.
Тщетно проворочавшись на продавленном диване пару часов, я плюнул, скомкал плед и опустил ноги на пол. Две банки пива, выпитые накануне, давно выветрились, однако остатки похмелья, наложившись на бессонную ночь, давали совсем странное ощущение неадекватности. Скоро должна была вернуться Лисена. Я не хотел застать ее возвращение – лучше бы заснуть или пойти прогуляться, но только не в лес…
