Лейтенант Милтон напоследок кинул свой брезгливый взгляд на Марка. Конечно, его сын стал посмешищем в его глазах. Мне стало жалко друга, хотя любой человек, находящийся в этом гнезде мразей, переживал бы за свою шкуру. Но мой внутренний ребенок не позволит свалить свою вину на близких. За свои поступки нужно отвечать. Именно так говорил отец.
Этот кабинет был мне до рвоты знакомым. Жесткий диван, стол, стоящий напротив двери, постоянно занавешенное окно, шкафы, заполненные документами, мрак. Сюда заходили только люди с воинским званием. А еще особенные дети, которые выделились своим поведением. В отличие от моих друзей, я здесь была не впервые, хотя не попадала под выше сказанные категории. До этого момента.
Мужчина, сидевший за своим рабочим столом, был до чертиков спокоен. Поседевшие со временем и с нервной работой волосы, крепкое, несмотря на свой возраст, тело, едва видная щетина, прямая осанка и полное безразличие. Генерал-полковник, собственной персоной. Он никак не отреагировал на наше присутствие, словно перед ним не стояли провинившиеся дети. Мы не посмели издать какой-либо звук, иначе за дерзость еще больше получим.
Я стояла позади высоких парней, и я не заметила, когда генерал-полковник стал пожирать нас взглядом.
«Это к лучшему, – подумала я».
Спустя слишком долгое для нас время, мужчина все-таки нарушил тишину и обратился к нам:
– Соизволите, молодые люди, объяснить, почему вы оказались здесь?
Его голос был низким и грубым, но спокойным. В отличие от него, у меня внутри бушевал ураган. В этот момент ты реально задумываешься над своим будущим и сомневаешься, будет ли оно у тебя.
На вопрос генерала никто не ответил. То ли он был риторическим, то ли не знали, что ответить, то ли боялись проявить инициативу. Но несмотря на эти отговорки, его это не устроило.
– Отвечать! – уже повышенным тоном потребовал мужчина, резко стукнув по столу кулаком. От громкости звука я подскочила, не удержавшись. Слава Богу, этого не заметили.
Парни оживились и теребили руки, нервничая. Я чувствовала, что между ними идет внутренняя борьба и спор, кто ответит на вопрос. Долго ждать не пришлось, и голос подал Марк:
– Мы пришли сюда из-за своего поведения, – голос парня дрожал. До этого ему не доводилось общаться с директором школы. Марк был перспективным человеком в свои пятнадцать лет, хотя без этого качества другим здесь не поздоровится. Я уверена, если бы он в будущем и имел контакт с таким лицом, то только в общих делах, но никак в делах, которые указывали на путь к отчислению.
