10,9,8,7…
Лена посмотрела на часы. Она опаздывала на работу. Загорелся зеленый свет. Можно идти. Лена сделала шаг. Но сразу же врезалась в стену. Что за бред? Откуда здесь взялась стена? Лена толкнула стену, оставив на ней сквозную дыру, а затем пролезла в отверстие. Это что, розыгрыш? Шутка? Преодолев препятствие, Лена обернулась, но стены уже не было. Зато пешеходный переход, на котором она стояла, как будто бы стал длиной в несколько километров. Почему-то это не испугало Лену. Женщина сделала шаг, второй, но тут провалилась под землю. Отсюда выхода уже не было.
***
– Я видела ужасный сон, – говорит Лена своей соседке по палате.
– Сегодня просто Луна в Раке, – отвечает Света. Возможно, в этот момент ее мысли заняты эзотерической философией.
Широкая спина Светы, кажется, может выдержать любой ураган. Лена ловит себя на мысли, будто эта крашеная в рыжий цвет короткостриженная барышня больше похожа на капитана дальнего плавания. Свете на вид лет 40. Взгляд ее бьет точно в сердце, а голос такой громкий, такой дерзкий, что рубит воздух, как коса рубит рожь.
– А мне как-то приснился огромный огурец, который хотел меня съесть! – Света резко прыснула. Но ее смех был короткий, словно щелчок выключателя.
Лена удивленно вскинула брови. Как она выглядит, молодая женщина помнила смутно. Она коснулась волос – кудрявых, упругих. Если вытянуть завиток, он достанет до плеча. На плече у Лены небольшое родимое пятно, напоминающее очертаниями остров в Тихом океане. Ногти длинные, с желтоватым оттенком от местной воды. Лена носит очки для зрения. Раньше она любила длинные хлопковые платья и шерстяные свитера, но сейчас её единственной одеждой была больничная ночнушка. Взгляд Лены скользнул вниз. Длинные, ровные, с отсрыми коленными чашечками ноги казались как будто чужими. Она с интересом изучала себя, пытаясь вспомнить свой рост и вес. Но каждое новое открытие вроде заусенца на большом пальце правой ноги, порождало больше вопросов, чем ответов.
Тем временем, Света откинула одеяло, приподнялась и с кряхтением достала из-под подушки какое-то потертое, раскладное зеркальце. Оно было украшено затертыми цветочками и выглядело так, будто повидало не одно поколение. Она открыла его, посмотрела на свое отражение и, чуть подправив редкие пряди волос, начала тихо говорить:
