Прочь!
Ветер надрывно завывал, от его крика закладывало уши, а босые ноги совсем заледенели. Маленькие следы тянулись за девочкой, из последних сил убегающей сквозь неприветливый и оскалившийся лес. Длинные и некогда гладкие волосы свалялись комками, веснушчатое лицо расцарапали колючие ветви, щёки хранили на себе разводы от слёз.
Она не помнила, почему плакала. Не помнила, кто она такая, и как её зовут. Она знала лишь одно – нужно бежать. Вперёд, не оглядываясь. И лишь это знание, казалось, выжженное в её крови, заставляло перебирать онемевшими ногами и не падать на снег. Что-то незримое придавало сил. Кто-то незримый.
«С тобой всё будет хорошо», – раздался в мыслях старческий голос.
***
Мои глаза открылись. В полумраке комнаты тени на мгновение показались мне врагами. Я подскочила в кровати, отбрасывая назад косу. Рука сама нашла маленькую сферу, которая от прикосновения зажглась голубым светом, разгоняя полумрак. Я пригляделась и обнаружила: это всего лишь моя одежда висит на краю двери, а не враг, притаившийся в темноте.
Вытерев ладонью мокрый от пота лоб, я поморщилась и согнулась в постели, обнимая колени. Ночная рубашка прилипла к спине, дыхание всё никак не хотело выравниваться, быстро колотящееся сердце угрожало пробить грудь. Сквозь маленькую форточку в окне пробирался ветерок и шевелил тонкие занавески ручной работы.
Я жила в деревне Аольм в Лисьих землях уже два месяца, а стены моей хижины до сих пор казались неуютными. Вернее, стены хижины, в которой мне разрешила остановиться старейшина Лилана-Дил.
– Увы, прошлые владельцы сюда уже никогда не вернутся, – тогда в её голосе безошибочно звучало, что с ними случилось нечто ужасное. Поэтому, когда я убирала в кладовку тряпичную детскую куклу, в моём горле встал ком.
Местами ветхий, но в целом довольно крепкий маленький домик находился немного в отдалении от остальных домов. Мне пришлось пару раз слазать на крышу и залатать все дыры соломой и вязкой смолой. Но я пережила уже не один дождь, и течи не случилось. Двери и окна скрипели, пол кое-где опустился, но хижина пригодна для зимовки: в кухне – и по совместительству прихожей – стояла печь, на которой можно готовить пищу.
При мысли о готовке моё лицо сморщилось. Пусть в клане Лунар ко мне и относились с презрением, но слуги обеспечивали все мои нужды так же, как и других оборотней. А теперь меня ждёт вчерашняя пустая каша, которая пригорела ко дну и горчила. Мясо, купленное у охотников пару дней назад, закончилось. Нужно это исправить.
