Когда тебе двадцать, тридцать лет, многое в жизни кажется простым и легким. В крови адреналин, в душе азарт, и все так без облачно и прекрасно. А вот, когда тебе уже под пятьдесят, за плечами огромный опыт, жизнь, приходит понимание, что многое в жизни было зря, и возможно было избежать черных полос. А возможно, упущено, и уже ничего не исправишь. При рождении мне дали имя Тамерлан. Но для всех я всегда был и есть Тимур Бадоев.
Пролог
Осенняя Прага в этом году была одной из самых красивых. Яркое солнце играло в разноцветных листьях деревьев. А набегающий ветерок, едва задевал флигеля, как будто играя с ними. Как обычно, я сидел в кафе, в центре города и наслаждался моментом. «U Balbina» отличалось от остальных мест своей атмосферой и практически отсутствием туристов. Бывалые экскурсоводы даже не упоминают его, настолько хочется спрятать этот уголок истории. Здесь не бывает шумных компаний, громких разговоров. Многие приходя сюда, становятся постоянными посетителями. В Праге я живу около пяти лет, и ни разу не было желания вернуться назад на Родину. Иногда только, вот так сидя в одиночестве, вспоминал русскую зиму, снег или зимние морозы. Больше ничего, память интересная штука, имеет свойство блокировать самое нежелательное.
Уже неделю он наблюдал за одной особой, которая практически ходила за ним по пятам. Вот и сегодня она сидела в кафе напротив.
– Милая девушка, не подскажите, что интересного в моей персоне, что вот уже несколько дней, вы ходите за мной по пятам? – Тимур подозвал официанта и заказал два кофе. – Думаю, тебе есть, что мне рассказать.
То, что он застал ее врасплох, было очевидно. Она сидела и смотрела на него огромными глазами, темно-карего цвета. На вид ей было не больше двадцати пяти, длинные волосы цвета меди забраны в хвост, чуть вздернутый носик, так смешно сморщился, что ее конспирация провалилась.
– Тимур Асланович, я простая журналистка из России. Начинающая, – добавила она. – Дело в том, что руководство журнала не замечает мой потенциал, ставит мне примитивные задачи.
– И ты решила показать себя со всех сторон, рассказав на Родине про меня. Так может надо было сделать проще? Переспала с главным редактором и дело в шляпе, ну или в твоих штанах?
Девушка подняла на него свои огромные глаза, в которых полыхало возмущение:
