Я помню себя в те годы, когда, шагая с отцом по кулисам цирка, я точно могла отвечать на его вопросы:
– Кто здесь стоит?
– Слон.
– А кто здесь разлегся?
– Верблюд.
– А рядом?
– Ослик.
Вскоре мне уже стало скучно отвечать на вопросы. Мне хотелось задавать их самой. Но мама и папа были слишком заняты, чтобы возиться со мной, а дог, которому меня оставляли на попеченье, был нервным, ворчливым, да и говорил всего одно слово: «Мамм-ма!», в надежде получить
кусок несъеденной мной булки. Ключ – так звали дога – меня не слушался, и папа поэтому им всегда оставался доволен. Он гладил дога и говорил:
– Молодец, Ключ. Мы с мамой доверяем тебе свое сокровище. Ты – нянька, ты – друг и сторож. Ты нас не подведешь. Ведь Наташа тебя слушается? Правда, Наташа?
– Угу, – нехотя соглашалась я и бежала к маме.
– Мамочка, а, мамочка! Сокровище – что это?
– Сокровище – должно быть самое дорогое для человека.
– А для папы?
– Хм, – мама задумывалась. Я же не давала ей покоя:
– А где оно – папино сокровище?
Мама облегченно вздыхала и, улыбнувшись, говорила:
– Конечно, в цирке!
О! Это было понятно. Я знала буквы из электрических лампочек, составляющие слово «цирк». Почему меня оставляют в гостинице, а сами идут в цирк? Как мне было обидно! Я не любила гостиниц. Там всегда слишком правильно расставлены чужие, не наши вещи; вечные графины с водой, пахнущей лекарством, и двери, которые плотно закрывались на настоящий ключ, чтобы мы с Ключом-догом оставались одни. Да, неприятны бывали эти часы ожидания, когда папа и мама в моем представлении делились на живых и нарисованных. Живые в цирке, а нарисованные смотрят на меня со стены и улыбаются одной и той же улыбкой, не обращая внимания на мой крик и слезы.
«Хочу в цирк!» – думала я. И однажды – свершилось! Дверь открыла дежурная, и мы с Ключом отправились в путь. Первой выскочила я, за мной – Ключ.
– Девочка, ты зачем вывела собаку в коридор? – обратилась ко мне рослая женщина с ведерцем, из которого торчала тряпка.
– Коридор! – повторила я новое слово.
– Ну да, в коридор, – назидательно сказала женщина.
«Значит, цирк сразу после коридора», – решила я, и Ключ, неожиданно насторожившись, впервые послушно пошел рядом. Длинный и мягкий половик остался позади. Перед нами – лестница. Ступень, одна, другая, третья… Мы идем по улице. Я упала. Ключ, ухватив мое платье зубами, помогает мне подняться. Мы идем дальше, теперь я все время спотыкаюсь. Наконец, устаю, начинаю плакать. Ключ садится рядом, и нас обступают люди.
