Пролог
Из низины, прикрытой от людского глаза стройными соснами, тянуло осенним холодком. Под ногами крошилась каменная крошка и пыльными струйками шуршала, стекая вниз по склону. Прозрачный, неподвижный, как стекло, воздух ломался от звука тяжелого прерывистого дыхания, которое вырывалось из горла пожилой женщины. Она нащупывала дорогу среди огромных валунов неуверенными, еще не окрепшими после болезни ногами.
Другая женщина, помоложе, с тревогой смотрела наверх, всем движением своего тела показывая, как хочется ей рвануться назад и помочь матери. Но та смотрела на нее строгими глазами, и дочь еще на один шажок отступала в сторону. Короткий болезненный вскрик потревожил стаю черных ворон, которые с недовольным карканьем поднялись над макушками леса. Пожилая женщина оперлась дрожащей рукой о валун и какое-то время стояла неподвижно, поглядывая на ноющую ступню. Просто острый камень пробился к пятке сквозь тонкую подошву. Сейчас пройдет.
Дочь, не принимая никаких мысленных возражений, уже поднималась наверх, горной козой карабкаясь по каменистому склону. Присев у ноги матери, она внимательно ощупала лодыжку.
– Подвернула? – спросила Тамара.
– Нет, на камень наступила, – поморщилась Марья Петровна.
– Идти сможешь? – помогая матери присесть на плоский камень, наклонилась она к ступне. – Или домой вернемся?
– Надо идти, доченька, – поджала губы пожилая женщина. – Не хуже меня знаешь, что тянуть больше нельзя.
– Может, хоть помочь позволишь? – умоляюще посмотрела на мать Тамара.
– Я бы рада, доченька, – ласково усмехнулась Марья Петровна, – но ты правила знаешь: или своими ногами, или никак.
– Ты же едва ходишь, – сжала она в своей руке прохладную ладошку матери. – Почитай и недели не прошло, как с постели поднялась.
– Я еще козликом скакать буду, – улыбнулась мать, – помяни мое слово. А сейчас помоги подняться. Дальше идти надо. Он ждать не будет.
– Управимся ли до обеда? – встревоженно посмотрела Тамара на медленно ползущее над горизонтом солнце.
– Успеем, – уверенно махнула рукой мать, – главное вниз спуститься, а там по ровному, как по маслу дело пойдет.
На этот раз Тамара не отходила далеко от матери, а зорко следила за каждым ее движением. Даже если и нельзя ей подать матери руки для опоры, то рядом-то ей идти никто не запрещал. Марья Петровна повеселела от близкого присутствия дочери и уже бодрее шагала по камням, внимательно осматривая лежащую перед ней тропку.
