– Вот это дождь, – парень, забегая под крышу остановки автобуса, сказал про себя.
– Ага, – услышал он в ответ и, пытаясь найти, кто это сказал, начал рассматривать людей, которые почти все наполовину были промокшие.
Несколько человек стояли под плотным потоком дождя и практически не шевелились. Казалось, им нравилось так мокнуть. У одного даже не было зонтика. Он всем своим действием бросал вызов всему происходящему, и было чувство, что победил.
Отсортировав по голосу нескольких пожилых женщин и одну очень самодовольную особу, которая своим внешним видом показывала презрение всему происходящему и, стиснув зубы, молчала.
Похоже, она куда-то сильно опаздывала, как, впрочем, и все остальные, но переживающие происходящее с чувством или обречённости, или смирения.
Парень нашёл взглядом ту, которая, похоже, уже ждала, что он разыщет её.
Это была среднего роста девушка с большими карими глазами, которые смотрели на него с восхищением и даже немного с вожделением
– Вы, похоже, намокли сильно.
– Я как все. Вы не меньше.
– Вот, встаньте под мой зонтик, он большой, тут, похоже, крыша протекает.
– Уже всё равно, я, похоже, промокла вся. Особенно ноги. Я – Алина.
– Виктор.
– Очень приятно. Вы в какую сторону?
– Я должен был сегодня забрать машину из ремонта. Не успели. Запчасти какие-то там, и по цене уже дороже. Завтра поеду разбираться. Вот сейчас – сегодня на троллейбусе. Мог бы вас сейчас довезти.
– Если бы у вас была машина, вы бы здесь сейчас не стояли и даже не поздоровались бы. Возможно, даже водой из лужи обрызгали.
– Ну что вы? – пытаясь смехом сгладить возможную ситуацию, сказал Виктор и добавил: – Вот «одиннадцатая».
– Наверное, я тоже поеду. Моя «семнадцатая» непонятно, когда приедет.
Виктор и Алина сели в троллейбус, у которого большие окна с одной стороны заваливал сильный поток дождя. Они не стали садиться, потому что наполовину оба были мокрыми. Обнявшись, они встали в конце задней площадки троллейбуса.
Виктор взялся за поручни, Алина взялась за его талию.
– Ничего, если так.
– Только так и надо. Упадёшь иначе.
– Ты очень любезен.
– Да брось.
Дождь барабанил по крыше, создавая свой собственный ритм.
Алина прижалась к Виктору сильнее, чувствуя тепло его тела сквозь промокшую одежду. Ей нравилось это ощущение единения, когда внешний мир, полный непогоды и суеты, отступал на второй план, оставляя лишь их двоих в маленьком движущемся коконе.
