Туман стелился молочной дымкой по влажной, умытой дождем земле. Ария чертыхаясь, продиралась сквозь цепкие объятия диких кустов, рассекая тьму слабым лучом походного фонарика. Как она умудрилась так далеко уйти от лагеря, затеряться среди величавых, многовековых деревьев и колючих, словно ощетинившихся кустарников?
Осознание ударило, словно обухом по голове, когда Ростова выбралась на открытую поляну. Казалось, лишь несколько дней назад, в самом начале экспедиции, в сопровождении одного из сахемовпомощники археологов, практиканты обошли окрестности лагеря, изучая тропы, ведущие к месту раскопок. Тогда многих удивило, что посреди пусть и не густого, но все же леса, раскинулась поляна, уходящая за горизонт. Обычно поселения строили на возвышенностях, часто у воды. А тут – ничего. И это настораживало.
Стоило ли тогда высаживаться у умирающей деревни и тащить вещи на себе, если можно было пройти по полю? Впрочем, внимание ребят быстро переключилось на старое кладбище. Как выяснилось позже – все еще действующее. По словам местных, хоронить здесь начали еще в конце XVIII века и продолжают до сих пор. Низкий железный заборчик с облупившейся синей краской, местами изъеденный ржавчиной, ограждал погост. Копать исчезнувшее поселение рядом с действующим кладбищем – сомнительное удовольствие.
– Да какого хрена?! – в сердцах воскликнула школьница и пнула ствол дерева, тут же схватившись за ногу от острой боли. – Где этот чертов лагерь? Только не говорите, что костер потушили…
По ощущениям, Ария отошла всего на семь минут, чтобы уединиться в кустах. Девушка потрясла старым фонариком, для верности ударив по нему ладонью. Свет погас. Воцарилась тишина. Зловещая тишина. Сглотнув, она развернулась, надеясь вернуться назад. Но пейзаж казался чужим. Другие деревья, незнакомые кусты, лишенные сочной травы и ярких ягод, мертвые и безжизненные. Ни дуновения ветра, ни звука лесных обитателей. Лишь тяжелый, спертый воздух.
«Леший водит? Бред. Никаких леших не существует. Предрассудки прошлого.»
Не имевшая прежде проблем с ориентированием, девушка начала поддаваться страху и панике. В этой звенящей тишине Ростова корила себя за беспечность. Река протекавшая у лагеря, всегда шумела по ночам, разбиваясь о торчащие из воды булыжники. Раз так тихо, значит, она ушла слишком далеко, вверх по течению. Ария попыталась успокоиться. Вдох. Выдох.
