Дилижанс нещадно трясло.
Старый экипаж скрипел рессорами, старательно подскакивал на каждой кочке, которых в провинции на дорогах предостаточно, и мотал пассажиров от одной стенки к другой.
Меня в сотый раз снесло на соседа.
К его чести, несмотря на то, что мой локоть уткнулся ему с размаху в неприличную область, он не проронил ни звука.
– Простите, – выдавила я, борясь с тошнотой.
– Ничего страшного, – отозвался такой же зеленый, как и я, молодой мужчина.
Довольно привлекательный. Плечи широкие, волосы гладкие, чисто выбрит и приятно пахнет чем-то свежим, терпким и травянистым.
Еще он точно не местный. Ни один вменяемый мужчина родом из Монтерры не наденет в путешествие лакированные ботинки.
И саквояж, который попутчик трепетно прижимал к груди, оберегая от ударов, слишком новый и гладкий. Мой чемодан, привязанный в багажном отделении, выглядел как ветеран шести войн: потертый, будто исцарапанный дикими зверями, и с заплатками на углах. А я всего-то дважды с ним домой съездила!
– Часто бываете в Рухьенте? – светски осведомилась я, пытаясь отодвинуться.
Получалось не очень. Мешала корзина соседки напротив. Судя по приглушенному кряхтению, доносящемуся изнутри, там сидело что-то живое. Возможно, не одно.
Возможно, не слишком дружелюбное.
Так что пинать плетенку я не осмеливалась. Вместо этого деликатно спихивала с себя, чтобы сесть на законное место.
Мужчина подо мной кряхтел, но не возмущался. Скорее всего, после целого дня в дилижансе у него тоже не осталось сил.
– Первый раз еду. И наверное, последний, – искренне выдавил он. – А вы местная?
– К сожалению, да, – открыто улыбнулась и ловко водрузила корзину на колени ушлой бабке.
Похоже, родственница к кому-то едет. Лицо незнакомое.
Так-то в Рухьенте все друг друга знают. Дни рождения если не помнят, то уж по имени обязательно. Население в три сотни человек, мы все друг другу немного родственники, если копнуть поглубже.
– Ну почему же «к сожалению»? – вежливо возразил попутчик. – Наверняка ваш поселок очень живописен и уютен. Слышал множество легенд, связанных с долиной Рух. Собственно, затем туда и направляюсь. Я историк. Специализируюсь на фольклоре. Роланд Вейден, к вашим услугам.
– Катрина Торментай, очень приятно.
Я машинально протянула руку, выпустив сиденье, что стало ошибкой.
