Глава 1
Гнедой конь в богатой попоне стоял посреди грязной городской улицы. Празднично одетый конюх перекинул золотую уздечку ему через голову и он дёрнул мордой, пока непривыкший к своей остриженной гриве. Рядом стояла невеста в ритуальном наряде, чёрном и золотом. Ей холодно, она всеми силами пытается унять дрожь. В сводах этикета не указано, как подобает дрожать, поэтому следует избавиться от этой вольности вообще. Её отец, богатый вельможа, застегивает драгоценный пояс на её талии-знак целомудрия и чистоты. Он тяжёлый и больше похож на доспех, но так и должно быть. Девственность для дамы, как для рыцаря латы: никто не коснётся её, кроме того, кому она обещана.
Сильные отцовские руки подхватили Лукрецию и посадили на коня. И взяв поводья она поняла. Впервые на её памяти отец дотронулся до неё. Эта мысль промелькнула в её голове, как лань, пересекающая лесную тропу. Лукреция очнулась и погладила коня по шее, велев идти. Не повезло ей осознать это к моменту, когда её отдают в руки чужие.
На коня она садилась не раз. Но впервые боялась не удержаться в своём тяжёлом наряде со стоячим воротником и кружевной горгерой, что сильно натирала шею. Также она когда-то сидела на суку огромной ивы, свесив ноги на одну сторону и та ива тоже была чёрная, а осенью становилась золотой, в цвет их фамильных нарядов. Тогда она была совсем ребёнком и любила представлять вместо ствола дерева седло и коня, а себя в подвенечном наряде. Только теперь она уже не девочка. Ей тринадцать и, вот, она выходит замуж. Её глаза смотрят сквозь утренний туман, где над домами должны возвышаться шпили собора. Пока их не видать, но её конь шагает вперёд, отстукивая о мостовую, и скоро они выйдут ей навстречу и Лукреция, наконец, увидит его. Она сотни раз рисовала в голове образ этого сооружения, он представал пред ней в золоте, эдакий дворец из сказок. Она мечтала об этом, казалось, всю свою жизнь, хотя и узнала о существовании самих соборов лишь полтора года тому назад, когда начала готовиться к обряду. Сегодня все для неё было в новинку, и эти трёхэтажные молчаливые дома с отсыревшей и покрытой мхом бурой черепицей и даже уличный утренний воздух, потягивающий запахом нечистот из сточных канав: отец не позволял покидать ей пределы замка до брака. Лукреция хоть и славилась своей красотой, здоровьем была слаба и даже лёгкое дуновение осеннего ветерка навевало на неё, вместе со сворой хлопотливых нянь, вялотекущую горячную болезнь.
