Читать Пепел и Ветер - Михаил Леонтьев

Пролог

Где-то среди туманных гор, за реками, чьи воды помнят имена забытых богов, стоял древний город – Элейра. Его башни были выточены из белого камня, а стены – оплетены лозами, что цвели даже в самую суровую зиму. Здесь, в библиотеке с потолками, уходящими в небо, хранилась Книга Ветра – артефакт, способный изменить ход времени.

Мало кто знал, что Книга не просто собирает истории мира. Она пишет их. И каждый, кто коснётся её страниц, навсегда вписывает своё имя в ткань судьбы.

Но однажды Книга замолчала.

И в ту же ночь родился мальчик – с глазами цвета грозового неба и сердцем, в котором уже дул ветер перемен.

Глава 1: Шёпот леса

Лиару было двенадцать, когда он впервые услышал голос ветра. Это случилось в день, когда умерла его мать.

Он сидел на крыше родового дома, высокий утёс в паре шагов от обрыва, смотрел, как тени от облаков скользят по далёким полям. Ветер был резким, почти злым. И вдруг – он заговорил.

– Ты слышишь меня, дитя Элейры?

Лиар вздрогнул. Он обернулся – никого. Только еловые ветки, танцующие в воздухе. Голос снова пришёл, теперь прямо в ухо.

– Ты тот, кто должен пробудить Книгу.

Он хотел закричать, хотел сбежать, но что-то внутри сдерживало его. Это было не страх. Это было… узнавание. Как будто голос жил в нём всегда.

С тех пор каждую ночь ему снились страницы. Белые. Чистые. Ждущие.

Глава 2: Дом, где не хранят тишину

После похорон Лиар почти не говорил. Люди в деревне шептались, что горе выжгло его голос, как огонь выжигает траву. Но правда была иной: он не хотел говорить. Потому что с тех пор, как ветер окликнул его, все звуки стали казаться ненастоящими.

Дом, в котором он остался один, стоял на окраине деревни Мелаир. Дом был старым, с трещинами в стенах и крышей, что по ночам стонала под тяжестью воспоминаний. Но внутри – всё дышало жизнью матери: сухие травы в связках, амулеты над дверью, свитки с непонятными знаками. Мать знала больше, чем говорила. Она была травницей, но Лиар чувствовал – она хранила не только зелья, но и тайны.

На третий день после похорон, Лиар проснулся от шороха.

Это был не мышиный скрежет и не ветер за стеной. Это был шелест бумаги.

Он встал, босиком ступая по деревянному полу, пока не дошёл до чердачной лестницы. Она вела в комнату, которую мать запрещала открывать. Но теперь запреты умерли вместе с ней.