62 падение Владимира Гащина.
Ровно 62 дня прошло с того момента, как мать Нади и отец Володи поженились, и их дети стали сводными братом и сестрой.
Счастью Нади не было предела, ведь она всегда мечтала именно о старшем брате, именно о таком, высоком, с чёрными, на зарубежный манер длинными волосами, который бы постоянно читал какую-то странную философскую литературу и говорил бы непонятные слова про политику, отчаянно отстаивая свои взгляды перед взрослыми.
Маленькая Надя с большим восторгом наблюдала как Владимир каждый раз спотыкается о порог и падает, пытаясь выйти из дома. Каждое утро.
Был ли рад сестренке Владимир?
Откровенно говоря, совсем нет.
Как минимум, теперь есть маленькое созданьице с большими глазами, кто постоянно наблюдает за его унизительными падениями.
Кто-то, кто знает, что он не идеален, и его это очень сильно раздражало. Конечно, он не мог понять того, что, может быть, Надя и любит его за неидеальность.
Владимир мечтал стать великом. Он видел, с каким уважением относятся к значимым людям. И он хотел чтобы его тоже уважали. И Володя делал для этого все самое необходимое (как он думал)
Владимир искренне любил философию, он читал много зарубежных книг о политике, был ревнителей реформ (таких людей карбонари обычно называют).
Вот он и решил стать великим философом. Для этого он каждый вечер садился за стол в рабочем кабинете и думал с важным видом.
Пишет трактаты иногда, ни один из них пока не дописал.
Это еще не все – иногда он одевается по последней моде, и идёт на светское мероприятие. Там он ищет компанию взрослых мужчин, обсуждающих политику.
И как бы его слова не были не к месту, он обязательно врывается в их диалог со своими революционными идеями.
Как бы это странно не выглядело, Владимир старался быть великим философом от всего чистого сердца.
В своих самых сладких снах Володя видел как он идёт по мостовой в центре Петербурга, и в этот момент один прохожий другому шепотом говорит «Тс, да это же Владимир Гащин ТОТ самый?» «Владимир Гащин!»
Все оборачиваются на него, смотрят с восхищением, припоминая его философские труды (хотя в реальности он не одну свою книгу так и не дописал).
