– Светик, когда мама придет, есть очень хочется – спросил у своей старшей сестры Вовка. Светловолосый очень худой мальчишка девяти лет от роду.
Он стоял перед открытым холодильником, который был абсолютно пуст. В нем не было даже яиц, которые выручали в такие моменты. Мальчик закрыл холодильник и сел за кухонный стол, уставившись своими зелеными глазами на последнюю корку черного хлеба, которую, если мама не придет, нужно было разделить надвое.
Кухня в деревянном доме была очень маленькая, одновременно являясь прихожей. Там располагались деревянный стол, несколько стульев, газовая плита, несколько шкафчиков и вешалка для верхней одежды. Большую часть стены занимали окна, выходящие во двор, и деревянная дверь, неумело выкрашенная в зеленый цвет. В помещении было тускло и мрачно. На потолке висела одна единственная лампочка «Ильича», которой едва хватало, чтобы различать лица друг друга. Дом был старый. Снаружи он был бревенчатый и покрашен голубой краской. Внутри всё было обшито фанерой и оклеено разношерстными обоями, из окон всегда дуло, а полы ужасно скрипели. Недалеко от дома проходила железная дорога, и когда по ней шли тяжелые поезда, то лампочка качалась как маятник, то посуда, стуча друг об друга, звенела в ящиках.
– Не знаю, Вовка, она не говорила, она вообще последнее время ничего не говорит. – Девочка села рядом с братом, сложила руки на столе, как на уроках, и положила на них подбородок. Ее длинные кудри рассыпались по столу. – Может, поиграем в настольную игру, я нарисовала новую. – Она посмотрела на брата и улыбнулась. Светланка была старше своего брата на три года. Она была худенькой блондинкой с бледной кожей и острыми чертами лица. Поэтому на правах старшей сестры всегда задавала вектор их совместных занятий, при этом не забывая об ответственности за младшего брата.
К этому моменту дети уже сделали все уроки и маялись от безделья. Телевизор, уже как полгода, стоял сломанный, а на улице было по-осеннему холодно и темно, гулять уже не пойдешь.
В животе заурчало, и Вовка, схватившись за него, бросил грустный взгляд на сестру.
– Не могу играть, есть очень хочу. Светик, давай хоть эту корочку поджарим на газу и съедим. Будешь? – он смотрел на сестру, хлопая своими огромными черными ресницами. Она всегда немного завидовала брату, который имел такие красивые ресницы. Зачем ему они? Он же мальчик, а вот для девочки это было бы в самый раз. У самой довички ресницы были короткие и блеклые.
