Ну что, открыли? Надеетесь на истории с блекджеком, оргиями и драмой? Потерпите. Всё будет. Но сперва – правда.
Перед тем как я вошла в порно, я прошла через ад. И если вы думаете, что эта индустрия – про глянец, кайф и крики удовольствия, то вы просто ни разу не смотрели за кулисы. Там нет шелков. Там кровь, слёзы и лёд вместо сочувствия.
Я не пишу эту книгу, чтобы вы пожалели меня. Или чтобы кто-то дрочил под мои откровения. Я пишу её, чтобы, может быть, одна девчонка, стоящая на краю, перед тем как сделать шаг в эту “сказку для взрослых”, успела подумать: а стоит ли оно того?
Это не просто исповедь. Это акт самоспасения. Я раздеваюсь на этих страницах не ради лайков, а ради правды. Моей. Грязной, прямолинейной и без прикрас.
Добро пожаловать в реальность. Не забывайте – вы сами нажали “play”.
Глава 1
Меня зовут Лола Шайн. Но такой я стала далеко не сразу.
Родилась я в маленьком городе в Ставропольском крае. Представьте: бескрайние поля, утопающие в зелени, озёра, тишина, и воздух, которым можно было захлебнуться – настолько он был чистым. Я пишу об этом с теплом, потому что, несмотря на всю жесть, что была в моей жизни, родные места – это то немногое, что не предавало.
Настоящее моё имя – Люба. Да-да, как в песнях про “Люба-Любонька”, только реальность была куда жестче. Я росла в семье, где нас было трое. Сестра на 8 лет старше, брат – на 13. Воспитывала нас мать. Старалась как могла. Отец… он был. Где-то. Иногда.
Это были 90-е. Кто жил – тот знает. Кто не жил – может даже не пытаться понять. Люди выживали как могли: воровали, сидели, торчали. Моего отца это всё не обошло стороной. Он был наркоманом. Жестким. И да, моя генетика – тот ещё коктейль. Но не спешите жалеть. У меня нет обиды ни на него, ни на мать.
Мама ушла от него почти сразу после моего рождения. Надоело, говорит, просыпаться от стука в дверь и видеть, как ментам проще влезть в наш дом, чем соседу в огород. Она собрала нас троих и ушла в “свободную жизнь”. Но при этом всё детство твердила: “Твой отец – хороший человек”. Зачем? Я до сих пор не знаю. Может, чтобы не озлобить меня. Может, чтобы себя простить за свой выбор.
Я любила его. Да. Маленькая, глупая, верящая в сказки. Он умер, когда мне было одиннадцать. И с его смертью умерло моё детство.
Я помню это утро, как будто оно было вчера. Шесть тридцать. Частный дом. Стучат в дверь. Мама просыпается, идёт посмотреть. Пришла тётка. Тоже Люба, кстати – ирония судьбы. Я, услышав стук, спряталась в шкаф. Почему? Страх. Инстинкт. Там, в темноте, я услышала её голос:
