Раннее утро обещало прекрасный день, полный солнечной радости, улыбок и громких выкриков гостей: «Горько!». Всю ночь я не мог уснуть, не до конца веря, что Эмма – любовь всей моей жизни, согласилась стать моей женой. Хотелось истерично смеяться, беспокойно ходить по квартире, беспрестанно писать моей будущей жене: «Ты не передумала?». Но делать всё это я не мог, поэтому ворочался в постели, вспоминая наш непростой путь к этому счастливому для меня дню.
Ещё в детстве, когда мы только познакомились, я решил, что женюсь на этой энергичной и весёлой девочке. Эмма переехала с родителями в соседнюю квартиру и наши семьи быстро подружились. Моя мама была домохозяйкой, а папа держал свой магазин с продуктами, который в итоге разросся до маленькой местной сети. Мама Эммы только с переездом стала чаще находиться дома, поэтому всегда обращалась за помощью к моей. Когда они жили в городе М, она держала свой салон красоты, который приносил им хороший доход, но со временем она лишилась своего детища. В итоге они с мужем решили уехать из родного города. На новом месте, отец Эммы уговорил жену, чтобы та осталась дома, а сам взял на себя заботу о достатке в семье. Мы с мамой часто ходили в гости к родителям Эммы, но я никогда не интересовался их разговорами. Мне нравилось играть с моей новой подругой.
Эмма в детстве была невероятно мила: большие, любопытные глаза; гладкая, бледная кожа, гибкие движения и загадка в каждом жесте, как у фарфоровых девушек, которых собирала моя мама. Мне всегда нравились эти фигурки, они были очень красивыми. Помню, как задавался вопросом: а что, если когда-нибудь я встречу такую же милую, красивую и загадочную девушку? Помню, как решил для себя: я на ней женюсь. И она станет для меня такой же как моя мама для папы.
Детьми мы играли в салоны красоты, в которых она делала меня красивым. В магазины, в которых она покупала красивую одежду для своих «подопечных» – мягких игрушек и кукол Барби. В «кухню» мы играли только тогда, когда я был поваром, а она критиком, пришедшим оценить мой ресторан «мишками». Эмма не стремилась к играм, в которых от неё требовалось быть послушной, подчиняться, она всегда находила способ быть главной, отдавать приказы, решать за меня. Я не сопротивлялся. Мне нравилось, что такая красивая, словно фарфоровая фигурка, девочка проводит своё время именно со мной, а не с кем-то другим.
