Глава 1
Мои планы на вечер резко поменяли очертания. Оплата остатка задолженности по машине теперь мне казалась несущественной мелочью, не требующей суеты и срочности. Ведь у меня была мысль собрать своих будущих преподавателей и поговорить на тему возможного испытания до начала работы в клиническом госпитале, да всё никак. Казалось, что это не скоро или вообще этого не будет. Ан нет, будет. Да ещё и завтра утром.
Стоп, завтра с утра должна прийти супруга Гартмана. Точнее – они оба должны прийти к восьми. Завтра утром мне точно будет не до этого, поэтому я первым делом, пока не забыл об этом напрочь, позвонил Иосифу Матвеевичу и перенёс их визит на среду. В регистратуру позвонил, чтобы запись на завтра отменили полностью. Корсакову сказал, чтобы сестра его жены приходила в среду. Потом обзвонил своих адептов, ровно половина из которых была в разы меня старше и объявил общий сбор. Посмотрел на карту и определился с маршрутом, чтобы быстрее их всех собрать.
Через час мы в полном составе уже сидели за столиком тихого уютного семейного кафе, расположенного на приличном расстоянии от Невского проспекта. Народу здесь было минимум, понедельник всё-таки. Мои коллеги постарше выглядели слегка озадаченными такой новостью. Сальников и Юдин выглядели спокойными, в глазах стоял вопрос: “Ну и что? А в чём проблема?”
– А проблема, ребята, в том, – решил я в первую очередь ответить на их немой вопрос, – что Захарьин меня категорически на дух не переносит и будет ставить мне палки в колёса, пока я не сломаюсь. Пока что мне удавалось ломать колёсами его палки, но он в этот раз может подобрать палку покрепче, чтобы сломать колесо.
– Хочешь сказать, что ты просто так вот возьмёшь и сдашься? – с сомнением посмотрел на меня Юдин.
– С какого ляда я должен сдаваться? – удивился я его вопросу.
– Ну вот и я о том, – начал оправдываться Юдин. – Насколько я тебя знаю, ты всё равно буром пропрёшь вперёд и добьёшся своего.
– Если бы дело касалось только меня, я не стал бы вас сегодня здесь собирать, – сказал я и посмотрел в глаза до сих пор не понимающим серьёзность ситуации Юдину и Сальникову. Что это “ж-ж-ж” не просто так, уже поняли только Панкратов и Рябошапкин. Жизненного опыта хватило, чтобы догадаться. – Вопрос в том, что он может способствовать тому, что вас всех не допустят до преподавания. Разрешат только мне одному и как хочешь, так и греби. Вы же понимаете прекрасно, что это не в моих интересах остаться в самый интересный момент одному.
