Читать Катастрофа 1933 года. Немецкая история и приход нацистов к власти - Олег Пленков

© Пленков О. Ю., 2024

© ООО «Издательство „Вече“», 2024

В процессе анализа европейской и немецкой политики постоянно возникает фундаментальная проблема живучести и устойчивости демократических институтов в одних условиях и их крайней уязвимости в других. Эта сама по себе очень живая и всегда актуальная тема, применительно к проблемам немецкой истории имеет дополнительную остроту, особенно – к вопросам предыстории и истории нацизма. Эта острота обусловлена тем, что Германия – это безусловная часть Европы, и немцы в целом имели, хотя и не развитые, но устойчивые демократические институты перед 1933 г. К тому же до сих пор не удается дать убедительные и однозначные ответы на ряд вопросов истории нацизма, к примеру таких – следует ли считать нацизм немецким или антинемецким явлением, был ли он реакционным или модернистским, революционным или контрреволюционным, подавлял ли он инстинкты или развязывал их, был ли нацизм похож на коммунизм или был проявлением капитализма, были у него заказчики или нет, была ли его массовой базой мелкая буржуазия или также в значительной части рабочий класс, находился он в русле всемирно-исторических тенденций или же был восстанием против хода истории[1].

Споры о предыстории и истории нацизма носят до сих пор довольно резкий характер, поскольку эта тематика является по-прежнему необычайно острой идеологически, провоцирующей. Этот провокационный «потенциал» истории и предыстории нацизма вызывает потребность ясного представления об убеждениях автора, потому я сразу хочу определить собственную позицию подобно тому, как это сделал Шарль Сеньобос в предисловии к своему первому большому учебнику истории. Он писал, что чувствовал необходимость предупредить читателя о своих «личных симпатиях к либеральному, светскому, демократическому и западному строю»[2]. Хоть и данная книга не может идти ни в какое сравнение с трудами знаменитого французского историка-позитивиста, тем не менее я хотел бы присоединиться к его симпатиям к модернизированному государству и соответствующих подходах к историческому анализу. Эти объявленные предпочтения не заслоняют для автора сознание того, что демократия, парламентаризм, ценности, связанные с достоинством и правами человека, – были и остаются чрезвычайно уязвимыми во всех отношениях, особенно перед постоянно бросающими ей вызов движениями, которым удается мобилизовать коллективные страсти во имя интегристских – нетерпимости, ксенофобии, лжепатриотизма, расизма.