Мне каждый человек, которого я знаю или встречал, говорил, что собака не может обладать человечностью, так как она животное.
Но один раз я наблюдал интересную картину, которая разрушила моё прежнее понимание о собаках.
Как-то купили моему другу Мишке щенка, назвали Немцем, так как породой был немецкой овчарки. Малюсенький такой, меньше моей голени (на момент моих восьми лет) в высоту и в длину примерно с половинку запястья. Очень тихая и абсолютно не озорная собака, но при этом с радостью играющая с тобой, ежели ты окажешься зачинателем. Собака поразительно мало лаяла, отчего иногда, когда в доме наступала звенящая тишина, Мишка нервничал и думал, что щенок помер, так как он не издавал ни единого звука.
Как-то раз у друга был день рождения, и я пошёл к нему. В квартире царила праздничная атмосфера. Дети, бывшие там, визжали от счастья и носились по всему жилищу. Собака забилась в какой-то укромный уголок со своей любимой игрушкой (плюшевым диплодоком) и так с миской сидела весь день. К ней периодически подбегали дети, она сильнее забивалась в страхе, но гордо отбивалась от этой толпы своим ярким и редким голосом. Так просидела она весь праздник, пока к ней не подошёл отец Мишки. Он был немного подвыпившим, отчего чуточку шатался. Как только он оказался около собаки, она тут же жалобно запищала, как бы прося, чтобы он избавил её от толпы детей, которые периодически окружали щенка, нарушая его покой. Но отец Мишки этого понять не мог, так как недостаточно выпил, чтобы понимать собачий язык. Щенок периодически ел из миски. И тут Мишин отец заговорил со строгим взглядом.
– Вот ты… – он сменил взгляд на какой-то пустой, но задумчивый. – Сабакен, почему ты терзаешь свою игрушку и в наглую ешь корм на её глазах… Может, ей тоже хочется есть?
Собака лишь жалобно пищала в ответ, оставив игрушку лежать подле себя, и грустно смотрела на отца, как будто испытывая стыд.
