Читать Ключ к забытым снам - Бавиал

Глава первая: Серебряный шёпот леса

В королевстве, где реки напевали колыбельные древних времён, а звёзды по ночам перешёптывались с луной, жил принц Бавиал. Его рыцарством были любопытство, а доспехами – тихий смех, который звенел, как колокольчик, в пустых коридорах дворца. Но однажды терпение Бавиала лопнуло, как мыльный пузырь: он сбежал от церемоний, где даже яблочный пирог имел «важное государственное значение», и углубился в запретный лес.

Принц был загадкой, завёрнутой в полутона: его плащ, словно сотканный из пепла и лунной пыли, то облегал худенькие плечи, то растворялся в воздухе, оставляя за собой шлейф мерцающих частиц. Волосы цвета опавшей листвы под зимним солнцем вились непослушными прядями, будто их касался не ветер, а само время. Лицо – то ли ребёнка, то ли древней фрески – хранило следы улыбок, которые никто не видел, и теней, будто позаимствованных у сумерек. Даже его пальцы, то пухлые, как у мальчишки, то вдруг удлинявшиеся и полупрозрачные, словно струи дыма, заставляли задуматься: когда он родился? Или… перестал умирать?

Когда он двигался, за ним колыхались отсветы: то мелькал контур мальчика с деревянным мечом, то силуэт юноши в короне из шиповника. А в его глазах, глубоких, как колодцы забытых деревень, плавали искорки – не отражение звёзд, а что-то иное, будто он носил в себе обломки другого неба. На мизинце мерцало кольцо с камнем, внутри которого, как в ловушке, бились мотыльки из света и тьмы.

Деревья здесь стояли плечом к плечу, словно стражи, охраняющие тайну. Их стволы, покрытые письменами, которые не мог прочесть ни один учёный, шелестели на ветру: «Стой… Или иди…». Но Бавиал уже шагнул в полосу света, пробивавшегося сквозь кроны, – и мир перевернулся.

Трава под ногами засверкала, будто её выткали из лунного серебра. Каждая травинка звенела, как крошечная арфа, когда он касался её ботинком, но если приглядеться – её блеск был хрупким, словно пепел от писем, сожжённых давным-давно. Небо, словно забыв, каким ему быть, переливалось оттенками, которых нет в королевской палитре: тут и фиалковый рассвет, и зелёный закат, и что-то неуловимое, что Бавиал назвал «цветом бабушкиных воспоминаний». Воздух здесь был густым и сладким, словно сотканным из пчелиных грёз, но за сладостью таилась горечь – как послевкусие от несбывшихся обещаний.