Полуденное солнце заливало светом густой таёжный лес. Борис торопливо пробирался между деревьями. Ветви цеплялись за одежду, царапали лицо и ладони. Его глаза, полные первобытного ужаса, метались в поисках выхода из зловещей чащи.
Позади, метрах в пятидесяти, показался разъярённый медведь. С каждой секундой бурый шерстяной комок становился всё ближе. Его крохотные глаза горели диким огнём, а мощная грудь вздымалась от тяжёлого дыхания. Гигантские когти, словно ножи, царапали землю, поднимая клубы пыли. Медведь, не отрывая взгляда от добычи, уверенно приближался. Шерсть стояла дыбом, а из пасти вырывалось угрожающее рычание.
– Чёрт! Чёрт! Чёрт!
Вдруг, мужчина заметил крохотную избушку, которая виднелась сквозь плотные заросли. Не раздумывая, он бросился к ней.
С невероятной скоростью ворвался в распахнутую дверь, едва державшуюся на одной ржавой петле. По пути споткнулся о табуретку. Кубарем прокатился через все помещение и остановился, врезавшись спиной в бревенчатую стену. От удара последние остатки воздуха покинули лёгкие, и он с трудом начал дышать.
Секунды сменялись одна за другой. Сердце Бориса бешено стучало, как барабан, готовый разорваться от напряжения. Пот градом стекал по лицу перепуганного до ужаса взрослого человека, оставляя мокрые дорожки. Его руки дрожали. Пальцы сжимали кусок треугольного камня, который лежал под боком. Он понимал, что это жалкое оружие не сможет навредить медведю, но всё же оно придавало ему хоть немного уверенности.
Тело внезапно напряглось – Рядом послышался нарастающий хруст сухих веток. Рыбак сидел неподвижно, словно слившись с тенями. Его взгляд был прикован к приоткрытой дверце старой избы. Он чувствовал, как внутри него нарастает напряжение. Руки, покрытые мозолями, всё сильнее сжимали холодный камень, не чувствуя, как тот врезался в ладонь. Как кожа, не выдержав, разошлась. И как токая струйка крови стекала по тёмной поверхности, впитываясь в трещины.
Неожиданно, в дверном проёме промелькнула крупная тень. Замерла. Начала принюхиваться. Мужчина, сидевший в углу комнаты, зажмурил глаза. Он понимал, что не успеет убежать, и приготовился к худшему.
Медведь, уловив запах страха, издал гулкий рёв. Шерсть на загривке ощетинилась, лапа сделала угрожающий шаг…
И вдруг, зверь жалобно заскулил. Глухой удар о землю – и шаги, спешно удаляющиеся в чащу.
