«Богам приходилось подтверждать на деле могущество своего слова: так, вавилонский Мардук смог править богами, только доказав свою способность уничтожать и воссоздавать силой слова. Много раньше, чем Христос, стал Логосом Яхве; Энлиля в Ниппуре назвали Логосом Небесного Отца Ана: «Дух Слова есть Энлиль», – говорится в Эпосе о Гильгамеше».
Barbara G. Walker «The Women’s Dictionary of Symbols and Sacred objects»
– Теперь я окончательно убедился в том, что здесь не хватает нескольких страниц, – сказал я самому себе, бережно закрывая папку с текстами и чертежами XV века. – Судя по рукописному содержанию и прилагающимся к ним подробным рисункам, здесь недостаёт всего пять, максимум десять листов. И, что очень даже радует, они являются предшествующими моим, а не завершающими их.
Речь шла о страницах из манускрипта Леонардо да Винчи под названием «Атлантический кодекс». Основной его массив содержал 1119 листов и все они хранились в Ватиканской библиотеке. Некоторые из них римско-католическая церковь уже оцифровала и выложила на одном из своих многочисленных сайтов. Но это были именно некоторые, благодаря чему мне удалось сравнить почерк автора и прийти к выводу, что имеющиеся у меня листки принадлежат перу именно великого итальянского гения эпохи Возрождения, а не кого-то другого. Остальные же хранились в подвалах Ватикана и никогда не выставлялись.
То, как эти недостающие страницы попали ко мне, можно сравнить только с неким отдельным историческим детективом, имеющим лихо закрученный и захватывающий воображение сюжет. Всё началось с моего деда, который родился в тысяча девятьсот одиннадцатом году и через двадцать три года успешно окончил Московский Государственный Университет. После чего, благодаря отличному знанию трёх европейских языков, был принят на службу в одно из тринадцати подразделений 5-го отдела ГУГБ НКВД СССР, который тогда сокращённо назывался ИНО (Иностранный отдел). Во времена Андропова он был переименован в ПГУ КГБ СССР, то есть в Первое Главное Управление.
В каком конкретно подразделении ИНО работал мой дед я не знаю до сих пор. Гриф секретности, даже по прошествии стольких лет, никто не отменял. Я слышал от него только скупые рассказы о том, как ему посчастливилось активно поездить по довоенной Европе и познакомиться со многими историческими личностями той эпохи. Как ему удалось избежать ликвидации в 38-м, он ни разу не сказал ни слова. Хотя я часто его об этом спрашивал.
