Кот никогда не любил генеральную уборку. Она разрушала устоявшийся порядок вещей, вынуждала перекладывать инструменты в «правильные места», в которых потом ничего невозможно найти, заставляла выбрасывать всякие полезные мелочи, которые ждали своего часа годами, а также провоцировала нос чесаться от поднятой в воздух пыли.
Однако сегодня, возможно впервые в жизни, Костя думал, что уборка могла стать чем-то хорошим. Радостным. Е только для Нади. Полезным. Потому что о том, что спасательный маяк сдох он узнал бы на поверхности планеты, а не в открытом космосе, плавая в невесомости среди пакетиков из-под еды и кусков аппаратуры, которая разлетелась по кабине после удара астероида.
Кот ещё раз нажал на кнопку спасательного маяка, однако железная труба оставалась безучастна и не издавала положенного писка.
– Кирби не даст соврать: у меня были другие планы на вечер, – грустно пробормотал он себе под нос, а Кирби на кресле второго пилота неразборчиво проворчал в ответ.
Оттолкнувшись от стены, Кот проплыл обратно к креслу первого пилота и, ухватившись за спинку из потрескавшегося материала, напоминающего кожу, изучил приборную панель. Почти вся она выглядела серой, поблекшей, утратившей жизнь. Навигация, связь, управление двигателями – всё молчало в темноте.
Лишь небольшая панель с надписью «Аварийное жизнеобеспечение» мерцала мягким жёлто-зелёным светом, успокаивая: «Ты не умрёшь. Пока».
– Судя по датчику, баллоны с кислородом не пострадали. Сможем протянуть дольше и что-нибудь придумать, – размышлял вслух Костя, постукивая пальцами в скафандре по затихшим приборам. – Как думаешь, Кирби, сколько у нас времени?
– Если верить датчикам и официальному полётному заданию, то в запасе у тебя примерно сутки, – голос Кирби был совершенно спокоен, словно он сообщал не об отложенной смерти от удушья, а о небольшом дождике после обеда.
– Мне не нравится твоё «если верить». А если не верить? – Костя снова отправился в полёт по кабине изучать обстановку за бортом через иллюминатор.
Сейчас его корабль с гордым названием «Бобёр» дрейфовал в облаке осколков и пыли. Часть из них принадлежала самому Бобру, а другая – то, что осталось от астероида, что неожиданно выскочил из пучин космоса и пошёл на таран космического буксира. Особое внимание Кости привлекли пузыри, поблёскивающие в скрывающемся за Марсом солнце: капли керосина, что медленно вытекали из топливной системы, присоединяясь к танцу частиц вокруг корабля. Сами они не полетят.
